Парад Победы в миниатюре

— Владимир Николаевич, как возникла идея диорамы и как проходила работа над ней?

— В 1991 году, после моей первой выставки, директор Центрального музея Вооруженных сил СССР Геннадий Андреевич Федоров предложил мне создать работу, изображающую Парад Победы. Он предоставил все необходимые материалы, дал возможность посмотреть полный черно-белый фильм о параде, который хранится в фондах музея. В кинозале, наверно, посмотрел его раз десять, а потом мне выдали кассету и я выучил фильм наизусть — раз пятьсот точно видел. Потом, помню, специально ходил на Красную площадь и высчитывал ее шагами, чтобы точно представлять все расстояния и масштаб. Ко мне тогда подошли люди в штатском и говорят: "Чем вы тут занимаетесь, молодой человек?" Я действительно еще был молодым. Рассказываю им, в чем дело: "Ладно, ходите, считайте". И  ходил вдоль и поперек и считал.

Сделал чертежи, разработку, рисунки, эскизы, наброски, подготовил все бумаги и передал их Федорову. Мы все подробно обсудили, он сказал: "Хорошо, будем делать к 50-летию Победы". И буквально несколько месяцев спустя СССР прекратил существование, а вместе с ним прекратилось и финансирование. Федоров еще несколько лет был директором музея, но к этому проекту мы с ним так и не вернулись. Я уехал и несколько лет работал по заказам западных коллекционеров, потому что в нашей стране был фактически не востребован.

Через десять с лишним лет  участвовал в выставке, которую в Москве делал Государственный мемориальный музей А. В. Суворова. И вот на открытии подходит ко мне новый директор Музея вооруженных сил Александр Константинович Никонов и говорит: "Вы Владимир Николаевич Нуждин?" — "Да, я". — "Я когда разбирал свой кабинет, нашел большой пакет документов и листы чертежей. Это вы делали?" — "Да, делал к 50-летию". — "А почему бы нам не возобновить этот проект?" И мы договорились сделать работу к 60-летию Победы, то есть всего за два года! Пришлось отложить все заказы и два года не вылезать из мастерской, потому что это был вопрос принципа. Музей вооруженных сил, конечно, оказал очень большую помощь: ко мне приходили Герои Советского Союза, в том числе участник парада Иван Иванович Дмитриев, который вспоминал, как происходил парад и где стоял он сам.

В апреле 2005 года диорама была полностью готова, а за три дня до 1 мая мы вынесли ее из моей петербургской квартиры, где я заканчивал работу. В дверь диорама не проходила, и мы вытаскивали через окно — хорошо, что я живу на первом этаже. Есть целый репортаж канала НТВ об этом. 

— Диорама изображает реальное событие, но в любой художественной работе, конечно, присутствует условность. Насколько вы стремились к документальной точности?

— Я стремился максимально выдержать соотношение размеров, создать перспективу (не забывайте, что это диорама, а значит, присутствует и работа на плоскости) и соблюсти масштаб, который мы определили как 1:50. Размер всех фигурок на диораме от головного убора до ног — 32 мм, если перевести это сочетание к росту человека, то получается 170-174 см.

На площади стояло 12,5 тысяч человек, а фигурок я сделал всего две тысячи — сколько успел за два года. Планировал, что их будет шесть тысяч, то есть половина от реального количества, но меня очень сильно зажали сроки. Был бы еще год в запасе, я бы сделал все. Все фигурки стоят по фронтам, как и положено. Расстановку и детали взял с черно-белого фильма, а роспись — с цветного, который снимался на трофейной пленке, носил рекламный характер и поэтому был сильно сокращен, но для понимания цветовой гаммы его достаточно.

В ходе работы с материалами узнал много подробностей, о которых мало где рассказано. Например, в первых рядах все стояли в парадной форме, а за ними — в приведенной в порядок полевой, потому что парадная шилась на заказ и всем изготовить просто не успели. Даже многие офицеры-летчики были в полевой форме. Мой консультант, Иван Иванович, к тому моменту был Героем Советского Союза, но и ему "парадняк" не достался.

От него я услышал, что, каждая "коробка" отличалась по звуку, когда маршировала по брусчатке. То есть коробка саперов, коробка минеров, коробка пехоты были подкованы по-разному. Кто-то гвоздик забивал по шляпку, кто-то чуть больше отпускал, кто-то один гвоздь вообще не ставил, и поэтому "цоканье" у всех было разным. Я никогда такого даже представить не мог!

По словам Ивана Ивановича, только у них в "коробке" было человек пять инвалидов. Конечно, это не безрукие или безногие, но раненые, хромающие солдаты. Заслуженный орденоносец, прошедший огонь, воду и медные трубы, — как ему откажешь? Их специально ставили в центр "коробки", и когда бойцы проходили мимо мавзолея, ряд смыкался, соседи справа и слева налегали плечами и чуть ли не приподнимали хромого солдата, который только отталкивался одной ногой. Этот момент специально тренировали на репетициях: было важно поощрить раненых товарищей и в то же время не посрамить честь фронта.

На первой репетиции лошадь командующим парадом маршала Константина Константиновича Рокоссовского заскользила на мокрой брусчатке и проехала в буквальном смысле этого слова мимо принимавшего парад маршала Георгия Константиновича Жукова. Поэтому в дальнейшем весь маршрут посыпали песком и нанесли белые круги, чтобы военачальники могли остановиться в определенной точке и приветствовать фронты. Этот момент в диораме тоже отображен.

Моряки на параде раскрывали знамена только за несколько метров до мавзолея, чтобы бескозырки не посрывало ветром. И то знаменосцы свои "бески" потеряли на Красной площади!

Фронты были четко расписаны приказом, ранжированы по количеству генералов, офицеров, рядовых. Когда-то я наизусть помнил все цифры каждой "коробки". И все равно народу оказалось больше, чем положено! Мы же русские, а не немцы, лазеечку-то найдем, в игольное ушко влезем. Где-то шли по три человека знаменной группы с каждого фланга, где-то по два, а должно ведь было по одному идти! И это у каждой "коробки", я не говорю про фронт.

Но самое, пожалуй, выразительное, чего в фильмах никто не подмечал — у нашего летчика-аса Александра Ивановича Покрышкина так называемый знаменный бант (ремень, бандаж под знамя) был закреплен не на правом плече, как у всех, а на левом, чтобы были видны три звезды Героя Советского Союза и ордена Ленина. Это единственное ярко выраженное нарушение устава на параде.

Участники парада вышли на площадь задолго до его начала, вымокли насквозь, потому что шел мелкий холодный дождь с ветром. Но никто этого не чувствовал: как мне рассказывал Иван Иванович, адреналин у всех просто зашкаливал.

— А насколько вы пытались добиться внешнего сходства героев?

— Все, что мог сделать, сделал. Первому ряду ордена и медали ("иконостасы") расписал точь-в-точь как по фильму, а дальше, конечно, нет — врать не буду, но все равно старался, чтобы каждый персонаж отличался от другого. Портретного сходства тоже добивался настолько, насколько его можно добиться на "голове" меньше спичечной головки. Командующий Ленинградским фронтом маршал Леонид Александрович Говоров получился очень даже похож, Покрышкин похож в самой гравюре, ну и дальше были многие харизматичные, узнаваемые люди, особенно в первом ряду.

— Какой временной момент изображает диорама?

— 10 часов ноль минут 30 секунд. Ровно в 10:00 Жуков выезжал на жеребце из ворот Спасской башни, а у меня — момент, когда они с Рокоссовским едут навстречу друг другу. Сразу после этого следовал доклад Рокоссовского как командующего парадом. Все то же самое вы можете увидеть и сегодня на парадах — за исключением того, что ездят на машинах. 

На заднике изображен Государственный универсальный магазин (ГУМ), за ним — церкви, слева — Государственный исторический музей (ГИМ), справа — специально построенный фонтан на Лобном месте. Предполагается, что зритель смотрит на парад со стороны мавзолея, то есть с точки, где стояло советское руководство во главе со Сталиным.

— А каковы технические параметры работы?

— 2 м 50 см в длину и 60 см в глубину и в высоту. В неупакованном виде она весит 95 кг, в упакованном весила 120 кг.

Красная площадь сделана из дерева, задник — конечно, холст, все фигурки — это пятикомпонентный сплав белого металла (олово, свинец, цинк, сурьма и немного алюминия). Роспись, разумеется, выполнена маслом, потому что это более долговечный материал, который не выгорает. В этой диораме нет технологических хитростей, она изготавливалась вручную, не считая литых фигурок. Я отгравировал в камне определенное количество фигур (барабанщика, автоматчика, боцмана, моряка с ружьем и так далее) и потом по этим формам отлил каждую в нужном количестве экземпляров. Но раскрасил всех по-разному, разумеется: кому-то дал один цвет гимнастерки, кому-то чуть другой, "иконостасы" разные, лица разные.

— Как вашу работу приняли зрители?

— Когда  привез диораму в Музей Вооруженных сил (по дороге из Петербурга в Москву не обошлось без приключений), как и положено, была государственная приемная комиссия. Мой старший товарищ и учитель Петр Иванович Николаев, который поехал со мной, переживал даже больше, чем я, но все прошло хорошо. А потом я расслабился, заболел и слег с температурой.

В сам день праздника в музей пришла большая делегация — президент Владимир Путин, восемь иностранных лидеров, в том числе президент США Джордж Буш-младший, две тысячи ветеранов. Иван Иванович потом рассказывал, что ветераны были очень довольны и ждали автора, но я прийти не смог.

Могу только сказать, что, по словам смотрителей зала, они устают протирать стекло, потому что дети "прилипают" и долго рассматривают диораму. Но это меня радует: если детям нравится, значит, все хорошо. 

— Есть ли что-то, о чем вы жалеете, что не успели сделать?

— Конечно, жалею! Мне не хватило времени сделать столько фигурок, сколько я изначально планировал. Допустим, не успел изготовить минеров с собаками, не успел в угол у ГИМа поставить тачанки. Но до сих пор я какие-то детали доделываю: например, сейчас отгравировал двух кинооператоров с камерами, в следующем году поеду чистить макет от пыли — и поставлю их в углах. Все это придает работе шарм.

В Петербурге в Музее оловянного солдатика выставлен расширенный фрагмент диорамы — там только Ленинградский и Прибалтийский фронты, всего 450 фигур, но с большей детализацией. 

— Владимир Николаевич, а какие другие свои работы вы считаете наиболее удачными?

— Наверно, можно назвать "Переход Суворова через Альпы" — это самая крупная диорама в Европе, сделанная уже в современных технологиях. В длину она составляет 6,2 метра, в высоту — 3,2 метра, а задник — холст 7x4 метра. Альпы там будь здоров какие.

Я горжусь, что по заказу Шведского королевского общества работал над реставрацией так называемого Парада Иванова. Эта легендарная работа изображает последний парад Русской императорской гвардии в Санкт-Петербурге в 1914 году, перед самым началом Первой мировой войны. Диораму делали европейские граверы по заказу русского эмигранта, который сам был моряком и чудом спасся из фашистского плена. Получился самый крупный парад в мире по количеству позиций (проще говоря, поз), потому что он не статичный, как мой Парад Победы, а проходящий. Я три года ездил в Стокгольм и реставрировал эту работу, причем кое-что пришлось и доделывать — Иванов при жизни не успел заказать граверам сделать проходящий оркестр, и музыкантов делал уже я. Это очень большой труд.

Ну и последняя моя значимая работа, выполненная к 75-летию Победы — творческая, на сюжет песни "Журавли", она хранится в нескольких коллекциях. Для меня тема Великой Отечественной войны очень важна, потому что моя мама прошла от блокадного Ленинграда почти до Франкфурта.

Сейчас я делаю только творческие работы — солдатиков на заказ в своей жизни я переделал хоть отбавляй, даже со счета сбился.

Благодарим за помощь в подготовке материала Центральный музей Вооруженных сил России