Агент “Суббота” обвиняет

От камеры к камере

“Итак, мы с Нивом отправились по камерам нюрнбергской тюрьмы, - пишет переводчик американского обвинения Рихард Зонненфельдт. - <...> Полковник Бертон Эндрюс, комендант нюрнбергской тюрьмы, шел чуть позади нас, держа в руке свой разукрашенный пистолет, а вместе с ним шагали два русских офицера <...> Мы шли от камеры к камере. Охранник открывал двери одну за другой, и заключенных одного за другим выводили к небольшому столу <...> Пока мы на протяжении многих часов раз за разом зачитывали страшный список преступлений для каждого из двадцати одного заключенного, я снова представлял себе горы трупов и снова задыхался от запаха запущенного этими людьми и их пособниками конвейера смерти <...> Физическая нормальность, внешность заурядного человека с улицы у этих людей пугала больше, чем могли бы напугать признаки безумия.”

Тридцатилетний Эйри Нив, выходец из аристократической семьи и квалифицированный юрист, воевал в артиллерии и хорошо знал немецкий. А еще он был агентом британской разведки MI6. Мы не знаем, причастна ли она к факту зачисления Нива в штат трибунала. Но он там не сидел, сложа руки. Среди прочего, Эйри Нив готовил материалы по делу Круппов.

Позже в одной из своих книг он напишет, что двадцать лет не мог оправиться от войны, и признается журналистам, что все эти годы просыпался по ночам с криком. При этом его подчеркнутая сдержанность производила впечатление на окружающих, а его хладнокровие в конечном счете стоило ему жизни.

Лагерный драмкружок

“Бьют часы, ядрена мать! Надо с бала мне бежать!” - густым басом пела Золушка в самодеятельной оперетте. Роль Золушки исполнял усатый английский офицер, оперетту ставили в немецком лагере для военнопленных. Это единственный забавный эпизод в антивоенном романе “Бойня номер пять, или Крестовый поход детей” американского писателя Курта Воннегута - ветерана и бывшего военнопленного.

Трудно сказать, был ли Воннегут зрителем подобного спектакля, но Эйри Нив точно был и, возможно, даже сам участвовал в постановках. По крайней мере свой побег из лагеря он подгадал именно к моменту, когда на сцене шла пьеса.

Эйри Нив начал готовиться к войне со школьной скамьи. В 1933 году шестнадцатилетний ученик Итона написал сочинение на политическую тему, посвященное Гитлеру, Германии и будущему Европы. Его пророчества оказались очень точными. Да, в том поколении попадались прозорливые юноши - мы часто встречаем упоминания об удивительных предсказаниях о Второй Мировой, сделанных подростками - американскими, советскими, немецкими. Но Эйри Нив не ограничился ролью Кассандры. Поступив в Оксфорд, он купил и прочел все без исключения труды Карла фон Клаузевица - прусского военачальника и военного теоретика начала XIX века. Когда у Нива спросили, зачем ему это, он ответил: “Приближается война, нужно как можно больше узнать о военном искусстве”.

Воевал он недолго - с февраля по май 1940-го. Раненый в Франции, попал в немецкий плен. Через год предпринял первую попытку побега. Она вышла неудачной. Нив с товарищем вырвались из лагеря и хотели достичь Восточной Польши, незадолго до этого ставшей советской Западной Белоруссией, но попались и угодили в гестапо. После чего Нива отправили в очень примечательное место.

Офицерский лагерь Кольдиц был одним из немногих образцово-показательных лагерей для военнопленных. Здесь немцы строго соблюдали требования Гаагских и Женевских конвенций. Красный Крест снабжал пленных всем необходимым - говорили, что они питаются лучше немецких охранников, чье жалование в рейхсмарках не поспевало за ростом цен.

Моду на художественную самодеятельность ввели польские офицеры - первые постояльцы лагеря. Процветали также музыкальные жанры: польский хор, голландский ансамбль гавайских гитар и французский оркестр. Но в драматургическом искусстве солировали, разумеется, британцы. Шекспира не ставили, но Шоу шел с большим успехом. Чтобы исполнять женские роли, заключенные отращивали волосы, один из них даже побрил ноги, натирал их коричневым кремом для обуви, а сзади рисовал линию, имитирующую чулочный шов.

Из плена - в разведку

И все же это был лагерь - с жестким режимом и всеми прелестями нацистского менеджмента, а “артисты” - пленными офицерами, чей долг заключался не в том, чтобы развлекаться в драмкружке, а в том, чтобы сбежать и вернуться на фронт. Убежать из Кольдица было непросто. Лагерь располагался в средневековом замке на скале над рекой Мильдой. Сколько всего попыток предприняли пленные, не сосчитать - их было так много, что охранники даже устроили музей изъятых приспособлений. Планировать побеги стало постоянным занятием пленных. Чтобы заключенные из разных национальных общин случайно не сорвали замыслы друг друга, назначались координаторы, которые все знали о ближайших планах побегов, но сами не имели права покинуть лагерь. Почти все попытки окончились провалом. Заметив, что кого-то не хватает, администрация немедленно оповещала об этом местное население, и услужливые ребята из гитлерюгенда быстро ловили беглецов.

Эйри Нив затеял побег через пару месяцев после того, как попал в Кольдиц. Его сообщником стал голландский офицер. Они смогли выбраться из замка, но Нива выдала самодельная немецкая форма, которую он соорудил из польской офицерской накидки, и польская фуражка, раскрашенная в “немецкий” цвет чуть ли ни гуашью.

Спустя полгода, 5 января 1942-го, вместе с другим голландцем Нив все-таки сумел обхитрить охрану. Это произошло как раз во время спектакля. Сообщники сбежали через люк в полу сцены, покинули замок и даже сели на поезд, идущий в Швейцарию. Затем, через Францию, Испанию и Гибралтар Эйри Нив вернулся на родину. Он стал первым британцем, сбежавшим из Кольдица. Всего за шесть лет существования этого лагеря его сумели покинуть около полусотни человек из нескольких тысяч заключенных.

Дома он немедленно “трудоустроился по специальности”, полученной в плену: в разведслужбу MI9. Ее задача заключалась в организации и содействии побегам британских военнопленных. Служба вытащила из плена и доставила на острова около 5 тысяч британцев и американцев. Не считая трехсот летчиков, сбитых в небе Франции и Бельгии и спрятанных партизанами. В этот период Эйри Нив был завербован разведывательной службой MI6 и получил кодовое имя “Суббота”.

Нежный друг Маргарет Тэтчер

Когда война осталась позади, Эйри Нив начал писать книги. Всего их пять, и одна полностью посвящена Нюрнбергскому процессу. Это произведение многократно переиздавалось, его знают все англоязычные читатели, интересующиеся историей Международного трибунала, но на русский язык она пока не переведена.

Литературное творчество стало главным хобби Нива, а профессией - политика. Он был приверженцем тори. Избрался в палату общин от Консервативной партии, где встретил своего политического кумира - будущего премьер-министра Маргарет Тэтчер. Эйри Нив был героем войны и знаменитостью, а Маргарет Тэтчер, с точки зрения ее противников - “отчаянной домохозяйкой”. Но Нив поверил в дебютантку. В преддверии партийных выборов 1974 года он предложил свою кандидатуру на должность руководителя штаба Тэтчер. И она выиграла - возглавила партию, которая в тот период находилась в оппозиции. Взамен предложила Ниву любую должность в ее теневом кабинете. Нив захотел стать министром по Северной Ирландии - самая неблагодарная и опасная работа в момент очередного обострения ирландской проблемы.

Ему не довелось “выйти из тени” и сесть в реальное министерское кресло. За пару месяцев до всеобщих парламентских выборов, которые Тэтчер и ее партия выиграют, Эйри Нив погиб.

30 марта 1979 года, когда политик выезжал с автостоянки у Вестминстерского дворца, в его автомобиле взорвалась бомба. 63-летний Эйри Нив потерял обе ноги и через час скончался в больнице. Ответственность за теракт взяла на себя Национально-освободительная армия Ирландии (INLA) - вооруженная группа, отколовшаяся от Ирландской республиканской армии (IRA).

На церемонии прощания Маргарет Тэтчер сказала о своем соратнике: “Он был одним из воинов свободы. Никто не знал, каким был этот великий человек, кроме самых близких к нему людей. Он был стойким, храбрым, верным, сильным. Но при этом очень нежным, добрым и преданным. Это редкое сочетание качеств. Нет никого, кто мог бы его заменить. Я и многие другие люди в долгу перед ним.”

А еще Эйри Нив был фаталистом. О том, что его жизнь в опасности, Нива предупреждала полиция, ему предлагали охрану. Но он отказывался, сказав, что эти боевики трусы и не смогут встретиться с ним лицом к лицу.

INLA тоже прокомментировала гибель своего врага, опубликовав заявление в прессе: “В марте террорист на пенсии и сторонник смертной казни Эйри Нив почувствовал вкус своего лекарства, когда подразделение INLA провело операцию десятилетия и разнесло его на куски внутри “неприступного” Вестминстерского дворца. Тошнотворная Маргарет Тэтчер хныкала по телевидению о невосполнимой потере. Таким он и был - для британского правящего класса.” Из-за убийства Нива правительство объявило INLA вне закона.

Вскоре после его смерти начались разговоры о том, что на самом деле это была совместная операция INLA, ЦРУ и MI6. Якобы британская разведка убила своего агента “Субботу”, поскольку он собирал материалы о коррупции в этом ведомстве. Спустя 40 лет после гибели Эйри Нива, в марте 2019 года Скотленд Ярд возобновил расследование убийства.

 

Источники:

Рихард Зонненфельдт “Очевидец Нюрнберга. 1945-1946. Воспоминания переводчика американского обвинения”