Гиммлер: "Вести войну, проводя линию на уничтожение людей"

Мои командиры СС!

Возможно, это очень странно, что мы [сегодня] встречаемся в здании университета русского города, здесь в Харькове, который сыграл и еще по-настоящему сыграет такую важную роль в военной истории. До прошлого года он не имел особенного значения. А в этом году он стал – подобно Сталинграду, но только в обратном смысле – судьбоносным городом для немецкой военной истории, немецкой истории [в целом]. Я собрал здесь вас, командиров из трех дивизий СС, которые приняли участие в этом походе от Днепра до Харькова, которые осуществили этот поход более или менее в одиночку и сыграли в нем решающую роль, чтобы по многолетней традиции, существующей со дня основания охранных отрядов, снова встретиться и снова констатировать некоторые вещи о прошлом и будущем.

Скажу пару слов об общем положении на фронтах и о ситуации [в целом].

Сегодня Германия стоит повсюду на границах Европы. Эти границы тянутся от мыса Нордкап, по норвежскому побережью, через Данию, Нидерланды, Бельгию, Францию и дальше в Африку, до Туниса, идут дальше по морю, от Греции и Крита до границ нейтральных государств Турции и Болгарии, чтобы затем снова вернуться сюда на Восток. Я бы назвал это – великая крепость Европа.

Несомненно, когда-нибудь случится так, что противник – сегодня, завтра, послезавтра, в какой-то другой момент – предпримет попытку тут или там вломиться в эту «крепость» Европу. Это обязательно случится. Возможно также, что некоторых местах – там, где мы недостаточно ответственно защищаем наши границы с оружием в руках, – у него получится осуществить прорыв, на короткое или на долгое время. Одно несомненно: если мы позволим противнику, где бы он ни появился, ступить ногой на континент там, где мы не зависим от снабжения морем, в этом нет ничего страшного. Но именно здесь, на Востоке, решается все. Крепость Европу с ее границами необходимо удерживать так долго, как необходимо, и мы будем удерживать ее. Здесь, на Востоке, решается все, и здесь русский противник, этот 200-миллионный народ русских, должен быть в военном и человеческом отношении уничтожен и обескровлен.[1]

Нет сомнения, что все в Европе, не исключая как раз и нас, немцев, недооценили этих русских. Мы недооценили их в их грубой организации. Мы не сразу заметили, что в этой России произошло то, что 700 лет назад происходило несколько дальше, в Монголии. Что один родившийся в каком-то уголке Азии жестокий диктатор, гигант, называйте его хан, каган или великий хан, за короткий период мобилизовал огромные силы, в азиатской форме организовал и вооружил их, чтобы начать победоносный поход на Запад.

На этом я хочу коротко остановиться. Это нужно неустанно повторять, втолковывать в наши головы и наши сердца, сегодня и на будущее. Потому что мы должны запомнить, что это не последняя война, которую мы ведем с Азией, это одна из войн, которые мы за всю историю вели и будем вести с Азией. Все началось с гуннов, продолжилось столетиями борьбы против мадьяр и аваров, продвинувшихся в самое сердце Германии, до Гарца, до Кведлинбурга, до Аугсбурга, и всегда оставалось источником беспокойства, пока около 1000 года их, наконец, не успокоили. Эта борьба продолжилась с монгольским нашествием. Мы должны – здесь об этом можно сказать – четко осознавать с точки зрения военной истории: не из-за силы немецкого рыцарства остановилось это монгольское нашествие в нижней Силезии у Вальштадта, а только из-за исторической случайности – потому что умер тогдашний хан в Монголии и нужно было избрать нового хана. Тогда все полководцы, все принцы из рода Чингисхана, вынуждены были спешить на курултай, на это выборное собрание. Поэтому они отвели свои армии. В те времена ни одна армия Европы, ни одна армия мира не могла бы противостоять монголам и их способам ведения войны. К этому можно добавить: при всей гордости нашими современными достижениями и стойкостью в боях, ведущихся в невиданных до сих пор масштабах и с невиданной до сих пор жестокостью, нужно проявлять осторожность и скромность. Потому что все-таки примечательно, что эта Азия уже тогда показала такую силу, такую опасную силу – с 200-тысячной армией всадников, каждый из которых имел по 3-4 коня, проскакать 2000 км через пустыню Гоби до Китая и там вести победоносные сражения. Организационное достижение, перед которым любой немецкий генерал-квартирмейстер почтительно снимет шляпу! Организационное достижение, которое должно предостеречь нас, потому что это наследие импровизационного мышления перешло от Золотой Орды к русским. Мы убедились в этом на многочисленных примерах и на собственной шкуре.

И теперь – новое нашествие из Азии в исполнении этого 200-миллионного народа. Мы, конечно, думали, что сможем сломить, прежде всего, материальную часть русских (имеется в виду военная техника и прочие средства ведения войны – прим. перев.).

Я твердо убежден, что мы сломим их людские ресурсы. Их 200 миллионов.

Из этих 200 миллионов русские, если трезво констатировать, в прошлом году призвали уже 1926 год рождения, а в прошлом году они призвали, судя по известным мне донесениям, уже 1880-е годы рождения вплоть до 1885-го. То есть им пришлось чудовищно сильно мобилизовать свой народ.

Я считаю – и здесь, как я думаю, я обращаюсь к тем, кто это и так понимает, – что мы должны подходить к ведению этой войны и нашего похода [на Восток] следующим образом: как мы лишим русских наибольшего количества людей – живых или мертвых?

Мы делаем это, убивая их, беря их в плен и заставляя работать, стараясь полностью заполучить в свою власть области, которые мы занимаем, и оставляя области, которые мы покидаем, территории, которые мы отдаем противнику, полностью безлюдными.

Люди в этой борьбе должны быть либо вывезены в Германию и стать рабочей силой для Германии, либо умереть. Отдавать противнику людей, чтобы он получил рабочую силу и мог рекрутировать солдат, - это было бы, я считаю, в целом абсолютно неправильно. Это нельзя поддерживать.

Если мы – и я убежден в этом – будем в целом вести войну, последовательно проводя эту линию на уничтожение людей, то лично я не сомневаюсь, что еще в течение этого года и следующей зимы русские будут обескровлены. Я не высказывал эту точку зрения ни в 1941, ни в 1942 году. Скорее я лично – основываясь на предположении о 200 миллионах человек, которых русские имеют в своем распоряжении, и с учетом их жестоких методов набора [солдат] – рассчитывал на то, что у русских еще есть люди. Как раз потому, что предыдущие два года я абсолютно трезво оценивал ситуацию и постоянно интересовался цифрами, как раз на основе этих трезвых расчетов я [сейчас] прихожу к убеждению, что обескровливание этого народа, называемого русскими, возможно, причем в течение ближайших 12 месяцев.

Такова, по моему мнению, в общих чертах военная ситуация.

[…]

 

* Документ и фотокопия: BA NS 19/4010. Аудиозапись: NARA, Tape 242-214, https://archive.org/details/19430324HeinrichHimmlerRedeVorSSFuehrernImUniversitaetsgebaeudeVonCharkow60m46s. Перевод К. Чепиковой.

[1] …hier muss der russische Gegner, dieses Zweihundertmillionenvolk der Russen, militärisch und menschenmäßig vernichtet und zum Ausbluten gebracht werden. Имеется в виду совесткий народ, а не только этнические русские – в Третьем рейхе часто не делалось различий между понятиями «русский» и «советский», так что русскими (по общему для всего СССР русскому языку и ведущей роли России в СССР) называли часто всех жителей СССР. Стоит заметить, что Гиммлер говорит не только о военном уничтожении противника, но и об истреблении населения.