Зло – из первых рук

Мартин Борман

Джемс Макговерн. Мартин Борман. Серый кардинал в коричневой униформе. Ростов н/Д: изд-во "Феникс", 2000. ISBN 5-222-01126-7

Книга Джеймса Макговерна основана на множестве документов, к которым автор, будучи штатным сотрудником спецслужб и работая в ЦРУ, имел доступ. Макговерн раскрывает читателю суть и природу той огромной власти, которую сумел сосредоточить в своих руках Борман, и то, как ему удавалось порой фактически править нацистским государством ни на кого не оглядываясь. Грубый и невежественный, однако чрезвычайно хитрый, настоящий мастер интриги и непревзойденный адъютант, слуга, советник, Борман получил в безраздельное пользование главный властный ресурс национал-социалистической Германии – Адольфа Гитлера. Никому больше Гитлер не доверял так, как своему личному секретарю – Мартину Борману. А тот зорко следил за тем, чтобы никто не смел подойти к фюреру хоть на шаг ближе него.    

ЦИТАТА:

"Популярность, или даже элементарные вежливые отношения со своими коллегами не были целью Бормана. Ею была власть, сила, несмотря на его неспособность стать популярным лидером. Таким образом, для того чтобы добиться власти, Борман начал осуществлять действия, цель которых была пугающе проста, настолько проста, что другие нацистские вожди просмотрели ее.

Единственным реальным источником власти в Третьем рейхе был Гитлер. Остальные нацисты, которые в любом другом обществе были бы лишь объемистой коллекцией неудачников, всем были обязаны этому уникальному историческому феномену и демонической личности. Тем не менее, по-прежнему сохраняя преданность фюреру, его давние близкие друзья начали сколачивать свои собственные личные империи. У Гиммлера были СС, у Геббельса — министерство пропаганды, у фон Риббентропа — министерство иностранных дел, у рейхсмаршала Геринга — люфтваффе, и так у еще десятков двух подобных деятелей.

Рейхсляйтер Мартин Борман, практически никому не известный и весьма довольный этим обстоятельством, оставил другим награды, международное признание, звучные служебные титулы и звания. Его цель была и более простой, и более честолюбивой: стать unentbehrlich — совершенно необходимым, незаменимым — для фюрера".

Мартин Борман. Письма. М: 2006. ISBN 5-9524-2197-0

Книга доступна для чтения онлайн.

Письма Мартина Бормана жене и близким людям наглядно демонстрируют, как политические интриги становятся натурой человека и подчиняют себе всю его жизнь. К тому же после ознакомления с этими образчиками нехитрой эпистолярной литературы становится понятно, что Борман, вопреки легендам, не мог нигде скрыться и продолжать существование – настолько тесно был связан этот человек с Гитлером. Смерть его фюрера неумолимо означала для Бормана и собственную смерть.

ЦИТАТА:

"Мартин Борман – Герде Борман

Ставка фюрера

26.08.1944

Моя дорогая девочка.

Сегодня опять так много работы, что у меня нет времени на письмо.

Несмотря на разногласия в отношении Брандта, фюрер любезен со мной. Так что у меня все отлично!

С любовью.

Твой М.

…Все знают, что в реальной жизни честность не побеждает непорядочность. В трудной борьбе за существование выигрывает более жесткий и безжалостный, и самое страшное, если эта сила базируется на интриганстве и безумном честолюбии, как в данном случае. Можешь себе представить, какое отвращение вызывает во мне Брандт?!

И вдобавок к этому я, желающий служить фюреру искренне и бескорыстно, именно я расстроил фюрера, не имея ни малейших намерений, по вине этого интригана!

Никогда не позволяй Брандту обманывать себя! Он один из самых умных обманщиков, встречавшихся на моем пути.

С любовью.

Твой М."*

(Карл Франц Фридрих Брандт — рейхскомиссар здравоохранения, личный врач А. Гитлера, военный преступник, - прим.Ред)

Читайте также:

Джеймс Макговерн. Мартин Борман. Неизвестный рейхслейтер. 1936-1945. М: Центрполиграф, 2010. ISBN: 978-5-9524-4938-1

Lang, Jochen von. The Secretary. Martin Bormann: The Man Who Manipulated Hitler (англ.). — New York: Random House, 1979. — ISBN 978-0-394-50321-9.

Герман Геринг

Гротов Генрих. Рейхсмаршал Геринг. — М.: "Вече", 2005. — ISBN 5-9533-0577-X. 

Гротов Генрих. Герман Геринг. Маршал рейха. М: "Олимп" 1998 г. ISBN: 5-7390-0583-3, 5-313-00015-2 

Российский автор Генрих Гротов обладает редким писательским качеством – умением интерпретировать документальную и фактическую сторону биографии с точки зрения психологии. И события, и факты, и люди становятся деталями картины, в центре которой фигура главного персонажа – Германа Геринга. "Наци №2" оказался на вершине власти, как началось его постепенное отдаление от Гитлера и личная деградация, как он сумел собраться и в последний раз показать зубы на Нюрнбергском процессе – читатель получит не нудное разъяснение, а своими глазами увидит картину, в которой имеет значение каждая деталь.

ЦИТАТА:

"Геринг был еще очень популярен. Его отставка означала бы пощечину Гитлеру, и он никогда бы не согласился на нее. Вместе с тем он не мог принять совет Геринга. Подобная ситуация всегда бывает трудной. Никто точно не представляет, как тут лучше поступить.

(…) Однако глубинная причина этого, видимо, на самом деле заключалась в верности, которая являлась основополагающим фактором политических взаимоотношений этих двух личностей. Она же служила источником власти самого Геринга. Именно этот фактор служил защитой Герингу от настойчивых требований его недоброжелательных критиков сместить его и заменить кем-то из числа более компетентных людей, ибо верность порождает верность. Гитлер не мог забыть заслуг Геринга в годы „борьбы“ и его последующих титанических усилий после 1933 года, направленных на осуществление амбиций Гитлера. Геринг, в свою очередь, хорошо понимал, что его политическое влияние и авторитет коренятся в особых отношениях с Гитлером. Эти отношения приняли форму не только политической, но и личной зависимости, и он находил в Гитлере и деловую, и психологическую поддержку. „У меня нет совести, — говаривал Геринг, — моя совесть — Адольф Гитлер“. Начиная с 1943 года, когда их отношения значительно осложнились, Геринг стал с большим трудом переносить встречи с Гитлером. Офицеры его штаба не раз видели, как он выходил от фюрера в слезах, являя собой полный контраст с тем властным и грозным образом, в коем представал перед своими подчиненными. В тех случаях, когда он считал, что Гитлер принял не самое правильное решение из возможных, он просто принимал его слово как закон. Гитлер был пророком, Геринг — приверженцем. Единственно, в чем он не подчинился, по словам Дильса, касалось запрета ему Гитлером верить в бога".

Франсуа Керсоди. Герман Геринг: Второй человек Третьего рейха. М: "Этерна" 2014 ISBN 978-5-480-00314-7

Профессор Сорбонны Франсуа Керсоди анализирует Геринга не только как крупную карту из всем известного пасьянса "Верхушка Третьего рейха", но и как "политическое животное", человека, который сыграл чрезвычайно важную роль в формировании нацистской политической системы, конфигурации власти тоталитарного государства. Что Геринг значил сам по себе – и почему был неотъемлемой, незаменимой частью механизма гитлеровской машины?

ЦИТАТА:

"Герман Геринг вскоре заразился чесоткой политической активности! Его, кстати, подтолкнула к этому жена Карин, которая предсказала будущее великого государственного деятеля, сославшись при этом на свои способности медиума. В общем, наш ветеран-студент начал принимать участие в собраниях различных националистических группировок Мюнхена. Но поскольку он был убежденным сторонником дела, ему очень быстро надоели эти "дискуссионные клубы", руководимые людьми, которые много говорили, но мало делали. Поэтому он начал подумывать о создании собственной революционной партии с опорой на многочисленных офицеров, которые прозябали в Мюнхене. Однако вскоре совершенно четко уяснил, каких результатов ему удастся достичь, – после одного эпизода, о котором рассказал следующее: "Помню, как на одном собрании стали обсуждать программу, которая предусматривала предоставление каждому офицеру-ветерану войны пищи и койки для ночлега. Я им сказал: “Сборище никчемных глупцов! Вы полагаете, что человек, достойный носить звание офицера, не способен найти себе койку для ночлега, да еще с красивой блондинкой? Черт побери, ведь есть куда более важные задачи”. Какой-то тип повел себя вызывающе, и тогда я его ударил. На том собрание и закончилось…" И Геринг понял: у него нет качеств, необходимых для руководителя партии".

Читайте также:

Е. Готтендорф (настоящее имя автора – Евгений Стефанович Юрченко). Герман Геринг. Железный рыцарь и проклятие свастики. Ростов н/Д: изд-во "Феникс" 2000. ISBN 5-222-01122-4

Рудольф Гесс

Гесс Рудольф. Избранные речи. М: "Палея", 2004.  ISBN 5-94138-019-4

Рудольф Гесс был редактором (а возможно, соавтором, и есть даже версия, что и вовсе автором) "программной" книги Гитлера "Майн Кампф". Те, кому довелось эту книгу прочесть, редко скрывали свое разочарование: лозунги, громкие слова, и никакой логики, никакой пищи для ума. Это, однако, стало одним из открытий нацистов – измученным неизвестностью, отсутствием перспектив и нищетой людям не нужны ни логика, ни ясность. А вот обещаний и уверенности от писателя или оратора требуется как можно больше. А еще им нужен враг, а лучше враги, которых можно обвинить во всех проблемах и в ненависти к которым можно объединиться. "Пламенные" речи Рудольфа Гесса замечательно иллюстрируют эту концепцию.    

ЦИТАТА:

"Да, со свободой безнаказанно предавать страну, безнаказанно обманывать народ, безнаказанно натравливать одних соплеменников на других, безнаказанно проповедовать убийства, безнаказанно толкать Германию в объятия большевизма — с такой свободой мы покончили! Может быть, это "ограничение свободы" будут лучше понимать после того наглядного урока, который подстрекающий народы к бунту большевизм дал недавно миру в Южной Америке (Гесс, очевидно, имел в виду коммунистическое восстание в Бразилии в начале 30-х годов под руководством Карлоса Луиса Престеса – прим.ред.). Но, если, несмотря на всё, заграница не хочет нас понимать, ничего не поделаешь: пусть заграница будет счастлива на свой манер, а мы оставляем за собой свободу быть счастливыми на свой манер.

То, что наш народ счастливей, чем раньше, что наш характер правления соответствует воле народа, доказали референдумы, убедительные результаты которых защитники т. н. "демократических свобод" хотели бы забыть.

Ни одна демократия в мире не опирается на столь единую народная волю, как рейх Адольфа Гитлера".

Пэдфилд, Питер. Секретная миссия Рудольфа Гесса. — М.: Русич, 2010. — ISBN 5-8138-0072-7 

Книга доступна для чтения онлайн.

Гесс и поныне остается одной из самых загадочных личностей в высшем руководстве Третьего рейха. Ответы на стандартные вопросы: какую роль сыграл он в первых политических шагах партии Гитлера, насколько серьезное влияние на него имел, каков был объем предоставленной ему реальной власти и, конечно, что же все-таки заставило его предпринять перелет в Англию, –  весьма осложняются без ответа на главный. Был ли Рудольф Гесс психически нормален? Или хотя бы – насколько он был ненормален. Теорий на этот счет существует множество. Пэдфилд – историк, писатель-биограф и журналист, специалист по периоду Второй мировой войны, – пытается разобраться в этом сплетении мотивов и фактов скрупулезно и ответственно, щедро делясь с читателями всеми источниками, – и результатом его исследования становится стройная и непротиворечивая версия.

ЦИТАТА:

"Не может быть и речи о том, чтобы я всерьез относился к тому, что меня считают больным психозом. Для этого я слишком многое перенес в своей жизни. И если недавно я производил впечатление человека, верящего в эту болезнь, то делал я это только для того, чтобы сохранить, как мне казалось, больше спокойствия…"

Это признание позволяет заключить, что в его параноидальном поведении имелся элемент притворства. Сами его письменные показания являются логическим изложением событий с указанием дат и времени, с приведением фактов и имен свидетелей описываемых им случаев. Поскольку не все, поминаемые им эпизоды можно трактовать как результат злого умысла удерживавших его в плену людей, то сейчас, по прошествии стольких лет, трудно судить, доказательством чего являются его утверждения о добавлении наркотиков в его пищу и лекарства: его собственной правоты или правоты его психиатров.

Во второй части признания содержится просьба провести расследование изложенных им фактов, причем люди для проведения расследования должны быть назначены королем, а не военным министерством или премьер-министром, еще он настаивал "дать перевод этого признания герцогу Гамильтону. Когда я прилетел, этот джентльмен обещал мне сделать все, от него зависящее, для обеспечения моей безопасности. Я знаю, что в соответствии с этим король Англии отдал необходимые распоряжения… Герцог Гамильтон представляется вполне подходящим лицом, чтобы просить Его Величество короля Англии взять меня под его защиту по всем статьям…".

Читайте также:  

Пэдфилд, Питер. Рудольф Гесс — сподвижник Гитлера. — Смоленск: Русич, 1998. Книга доступна онлайн

Hess, Wolf Rüdiger. My Father Rudolf Hess. — London: W.H. Allen, 1987. — ISBN 0-352-32214-4.

Allen, Peter (1983). The Crown and the Swastika: Hitler, Hess, and the Duke of Windsor. London: R. Hale. ISBN 978-0-7090-1294-8

Manvell, Roger; Fraenkel, Heinrich. Hess: A Biography. — London: Granada, 1971. — ISBN 0-261-63246-9.

Карл Дёниц

Дёниц, Карл. Десять лет и двадцать дней. Воспоминания главнокомандующего военно-морскими силами Германии. 1935—1945 гг. — М.: Центрполиграф, 2007. 

Карл Дёниц стал последним главой нацистского государства совершенно неожиданно для себя. Он был осуждён Нюрнбергским трибуналом за военные преступления и преступления против мира. Один только подписанный им  бесчеловечный "Приказ о «Лаконии»", нарушавший все традиции войны на море и  запрещавший оказывать помощь выжившим пассажирам и членам экипажей потопленных судов, был основанием для сурового осуждения. "Не спасайте людей, не берите их на борт. Не оказывайте помощи шлюпкам. Погодные условия и близость суши несущественны. Беспокойтесь только о безопасности своей подлодки и скорейшем достижении новых успехов! Мы должны быть суровы в этой войне. Враг начал войну с целью уничтожить нас, следовательно, остальное не важно", - слова из текста приказа Дёница.

Воспоминания гитлеровского адмирала имеют ценность не только для военных специалистов, но и для всех, кто хочет лучше понять, что же происходило в Германии и в Берлине в конце апреля-начале мая 1945 года.

ЦИТАТА:

"Гросс-адмиралу Дёницу. Фюрер только что назначил вас, господин адмирал, своим преемником вместо рейхсмаршала Геринга. Письменное подтверждение прилагается. Отныне вы имеете право принимать любые меры, в зависимости от ситуации. Борман".

Я был потрясен. После 20 июля 1944 года я не имел ни одной личной беседы с Гитлером — мы встречались только на совещаниях. Он никогда не давал мне понять, что видит во мне своего будущего преемника. Никто и никогда ни словом, ни намеком не обмолвился о такой возможности. Хотя, скорее всего, приближенные фюрера такого развития событий действительно не допускали. Конечно, в конце апреля уже было вполне очевидно, что Геринг "сошел с дистанции" и на пост главы государства претендует Гиммлер. Но мне даже в голову не приходило, что этот пост будет доверен мне. Всю жизнь я прослужил офицером на флоте и не увлекался фантастическими идеями. Даже имея перед глазами расшифрованное сообщение, я никак не мог понять, что привело к такому решению. 23 апреля Шпеер летал в Берлин на встречу с Гитлером. Значительно позже, зимой 1945/46 года, Шпеер рассказал мне, что попал к Гитлеру как раз тогда, когда он занимался составлением завещания. Именно он, Шпеер, предложил фюреру назначить меня своим преемником. Гитлер глубоко задумался, но ничего определенного тогда не сказал. Из рассказа Шпеера я сделал вывод, что его предложение вполне могло впервые заронить в уме фюрера столь необычную идею. Но в тот день, 30 апреля, когда я в его присутствии в полном недоумении читал и перечитывал телеграмму, Шпеер не сказал мне ничего.

Я предположил, что Гитлер назначил меня потому, что хотел дать возможность офицеру вооруженных сил положить конец войне. То, что предположение не соответствует действительности, я узнал намного позже, в Нюрнберге, где впервые услышал полный текст завещания Гитлера — он требовал, чтобы борьба продолжалась.

Получив телеграмму, я ни на минуту не усомнился в том, что мой долг — принять назначение. Меня уже давно очень беспокоило, что отсутствие централизованной власти приведет к хаосу и бессмысленным человеческим жертвам. Но теперь я верил, что, действуя четко и быстро, отдавая приказы, обязательные для всех, смогу помочь своей стране. Конечно, я не мог не понимать, что самым страшным моментом в жизни любого военного является тот, когда он вынужден безоговорочно капитулировать. И этот момент близился. Я также осознавал, что мое имя навсегда останется связанным именно с этим фактом и впоследствии найдется немало охотников очернить мое доброе имя. Но долг требовал, чтобы я не обращал внимания на подобные соображения и немедленно начал действовать".

Читайте также:

Дёниц Карл. Немецкие подводные лодки во Второй мировой войне. — М.: Воениздат, 1964.

Вальтер Гёрлиц,   Герд Р. Юбершер. Соратники Гитлера. Дениц. Гальдер. – Ростов н/Д: изд-во "Феникс", 1998.

Фриц Заукель

Биографическая литература о главном рабовладельце Третьего рейха на русском языке не издавалась. Из зарубежных источников можем рекомендовать к прочтению нижеследующие, либо советуем обратить внимание на сводные коллективные биографии, список которых приведем во второй части списка.

Steffen Raßloff: Fritz Sauckel. Hitler "Muster-Gauleiter" (Thüringen. Blätter zur Landeskunde 36). Erfurt 2004.

Steffen Raßloff: Fritz Sauckel. Hitlers "Muster-Gauleiter" und "Sklavenhalter" (Schriften der Landeszentrale für politische Bildung Thüringen. Bd. 29). 3. Auflage, Erfurt 2008. ISBN 978-3-937967-18-9 

Kogon, Eugen (2006). The Theory and Practice of Hell: The German Concentration Camps and the System Behind Them. Farrar, Straus and Giroux. ISBN 0-374-52992-2.

 

Эрнст Кальтенбруннер

Эрнст Кальтенбруннер также не является фигурой первого ряда в нацистском руководстве, и персонально о нем написано немного. Чаще материалы о нем встречаются в книгах с более широким охватом или в личных мемуарах нацистских высокопоставленных чиновников и офицеров. Очень любопытная информация о Кальтенбруннере содержится в воспоминаниях шефа нацистской разведки Вальтера Шелленберга.

Вальтер Шелленберг. В паутине СД. Мемуары М: "Вече", 2021 г. ISBN: 978-5-4444-4937-0

Вальтер Шелленберг. Секретная служба Гитлера. Киев: "Доверие", 1991 г. 

ЦИТАТА:

"С Кальтенбруннером мне приходилось встречаться во время аншлюса в Вене, но тогда он на меня не произвёл впечатления. Я пытался, чтобы на наших взаимоотношениях не сказывались личные чувства, но вскоре это оказалось невозможным. Очевидно, он ко мне питал такую же антипатию, которая в конце концов привела к полному разрыву.

На это особенно повлияло моё стремление отделить секретную службу от имперской службы безопасности, о чём он знал. К тому же неприязнь усиливалась тем, что я являлся единственным начальником отделения подведомственной ему службы, который имел прямой доступ к Гиммлеру, что последний дал ему ясно понять. С другой стороны, Гиммлер разрешал Кальтенбруннеру вникать в дела работы зарубежного отдела секретной службы и заставил его, таким образом, довольно активно заниматься работой моего отдела. Моё право непосредственного доступа к Гиммлеру являлось для Кальтенбруннера самым болезненным шипом в сердце, а моё умеренное потребление никотина и алкоголя - второй занозой, приводившей его в бешенство.

Чем острее становилась к концу войны обстановка, тем больше Кальтенбруннер пил. Его можно было застать в одиннадцать часов утра сидящим в кабинете с застывшим взглядом. С весёлостью, присущей алкоголикам, он извлекал из-под стола бутылку и наливал мне стакан шампанского или брэнди. Если он слишком настаивал, я, чтобы успокоить его, отпивал глоток-другой вина, а остальное выливал на ковёр... Обычно это оставалось незамеченным, но однажды, когда он увидел мои манипуляции, у него от негодования вздулись на лице вены и казалось, вот-вот его хватит удар..."

Ульф Тоомсваре. Стратеги третьего рейха. Ростов-н/Д: "Феникс", 1999г. ISBN 5-222-00911-4/ 

Упоминая Кальтенбруннера среди своих прочих "героев", Ульф Тоомсваре дает ему очень точные характеристики, которые показывают к тому же общие для военных преступников тенденции: банальные корпоративные интриги, страх перед конкурентами, более опытными в аппаратных играх и более образованными, более молодыми, наконец, толкал их все дальше по пути преступлений и массовых убийств. 

ЦИТАТА:

"В начале июля 1941 года Кальтенбруннеру присваивают звание бригаденфюрера СС и назначают командующим СС и полиции австрийской столицы. К такому масштабу власти он был явно не готов. Его буквально разрывала на части двойственность положения. С одной стороны, упоение вседозволенностью, а с другой — постоянное ожидание того, что в самый неожиданный момент кому-нибудь придет в голову мысль о "голом короле". Да, рядом со своими сотрудниками он чувствовал себя уверенно и твердо, но ведь был еще и Берлин. Да что там Берлин! Была еще вся Германия, откуда в любой момент могли прислать другого, столь же исполнительного, но более опытного, более сообразительного, а главное — более близкого для кого-нибудь из главарей. Стремление удержаться на завоеванном месте вызывает у него постоянное нервное напряжение, желудочные спазмы. Он начинает пить коньяк с утра до вечера, вначале маленькими рюмочками "для поддержания тонуса", а затем все более увеличивая дозы. Иногда это переходит в запойные ночи, но утром он всегда на посту, даже если его вид вызывает у подчиненных ужас. Он постоянно курит одну сигарету за другой. Слабые сигареты на него не действуют, поэтому он выбирает дешевые, но с крепким табаком. У него хватает сообразительности использовать это как демонстрацию своей "близости к нации". Официально провозглашается, что он "прост, как самый простой германец". Неофициально же он неукоснительно следует хорошо продуманной программе.

Есть опасение, что придет кто-то более опытный? Значит, нужно как можно быстрее накопить столько опыта, чтобы с ним никто не мог сравниться. Он внимательно изучает главные направления и планы высшего руководства СС и лично участвует в их реализации на месте. Он собственноручно разрабатывает инструкции по рекрутированию австрийских айнзатцкоманд и становится ведущим специалистом по отбору нужных людей для сложных заданий. Он выезжает в концлагеря, расположенные на территории Австрии, и лично исследует методы уничтожения заключенных. Он проводит сравнительный анализ использования разных методов массового уничтожения и аргументированно доказывает преимущества использования газа "Циклон Б" по сравнению с расстрелами, инфекционным заражением и отравляющими инъекциями".

Вильгельм Кейтель

Кейтель Вильгельм. 12 ступенек на эшафот. — Ростов н/Д: изд-во "Феникс", 2000. — 416 с. ISBN 5–222–01198–4.

В случае с Вильгельмом Кейтелем в литературе периодически встречается специфическое отношение: он-де военный, выполнял приказы, а решения принимали политики и, стало быть, человек в погонах неподсуден.

Однако в мемуарах самого Кейтеля, написанных между приговором и приведением его в исполнение, читатель не обнаружит попыток генерала выставить себя в качестве невинной жертвы. И смерть он примет достойно, что отметят все, кто присутствовал при казни. Однако не стоит забывать, что другие генералы дали ему в свое время весьма обидную кличку – "Лакейтель", построенную на игре слов и прямо утверждающую его услужливую исполнительность.  

В своих мемуарах Кейтель, кстати, подробно описывает закулисную игру немецких генералов в последние дни и часы войны.  

ЦИТАТА:

"Следует отметить, что все меры, принимаемые Дёницем, все его приказы и указания преследовали одну цель: закончить войну. При этом мы пытались спасти как можно большее число беженцев и солдат Восточного фронта, способствуя их эвакуации в центральные районы Германии. Было очевидно, что от нас потребуют остановить войска на тех позициях, которые они будут занимать к моменту заключения перемирия и подписания капитуляции. Соответственно возникала задача перемещения максимального числа солдат и офицеров трехмиллионной Восточной армии в американскую оккупационную зону, дабы избавить их от ужасов русского плена.

Для осуществления вышеупомянутых планов гросс—адмирал уполномочил фон Фридебурга провести предварительные переговоры с командующим 21 группой армий вооруженных сил Великобритании фельдмаршалом сэром Бернардом Монтгомери. Переговоры состоялись 3 или 4 мая. Вслед за отклонением британской стороной особых условий капитуляции последовали переговоры с американцами, начатые фон Фридебургом и завершенные Йодлем. Как известно, капитуляция рейха перед англо—американскими союзниками была подписана 7.5.45 в штаб—квартире генерала Дуайта Эйзенхауэра в Реймсе. Единственное послабление, которого удалось добиться Йодлю, заключалось в короткой отсрочке и вступлении в силу условий капитуляции с 00.00 часов 9 мая.

Йодль прислал мне радиограмму из ставки Эйзенхауэра и в иносказательной форме дал понять, каким реальным запасом времени мы располагаем, чтобы переместить восточную группировку войск в западном направлении.

Руководствуясь полученной от Йодля информацией, я оповестил командующих Восточной армией, в первую очередь дислоцирующуюся в Восточной Чехии группу армий Шернера, о необходимости отвести войска на запад за максимально короткие сроки — не более 48 часов. Соответствующее указание было отправлено в войска еще до полуночи 7.5.45. Фактически Шернер начал готовиться к отступлению уже 6 мая благодаря решительным действиям оберста Мейер—Детринга — его отважному перелету в Чехию при полном господстве противника в воздухе и стремительному броску на передний край".

Густав Георг Фридрих Мария Крупп фон Болен унд Гальбах

Уильям Манчестер. Стальная империя Круппов. История легендарной оружейной династии. М: "Центрполиграф", 2003. ISBN 5-9524-0632-7 

На Нюрнбергском процессе Густав Крупп был скорее фигурой символической. Он был стар, тяжело болен и в конечном итоге освобожден от уголовной ответственности. Однако именно на деньги круппов гитлеры приходят к власти, именно сталью круппов они воюют – и включение конкретного Круппа в число обвиняемых было необходимым и значимым. Зато отдельного процесса удостоился Альфрид Крупп, уже непосредственно виновный в организации гигантской машины рабского труда на крупповских заводах – и в книге об этом рассказывается подробно и последовательно, с включением обширных цитат из свидетельских показаний.

Биография Уильяма Манчестера демонстрирует давнюю связь монополий и войны, монополий и политического авантюризма, монополий и диктатуры. Круппы всегда знали, как эту связь наладить, и выстраивали взаимовыгодные отношения со всеми, кто жаждал мирового господства и для этого нуждался в вооружении, - от Наполеона до Гитлера.

ЦИТАТА:

"Интересно, что серьезней всех на страже приличий стоял Фриц Заукель, так сказать, главный рабовладелец рейха. В документах, захваченных союзниками, эта его позиция просматривается вполне определенно. Хотя Заукель закончил свою жизнь на виселице, но преступления, за которые он был осужден, совершали и те, кто пережил его и потом процветал в Федеративной Республике Германии. Он просил своих начальников, подчиненных, а также промышленников подумать над тем, что они делают. Бывший моряк торгового флота Заукель, конечно, не дотягивал до интеллекта Шахта или Альфрида Круппа. Геббельс в своем дневнике обозвал его "самым тупым из всех тупиц". Однако Заукель умел смотреть в корень. Он умолял предпринимателей, которые получали от него людей, обеспечивать их медицинской помощью, достаточным количеством еды и сносным жильем, мотивируя это тем, что "недокормленные, больные, недовольные, отчаявшиеся или полные ненависти рабы никогда не дадут максимум того, на что они способны при нормальных условиях".

Однако Крупп продолжал стоять на своем. Иностранные рабочие на его заводах были именно больными и страдали от недоедания. Понятно, что они действительно были недовольны, отчаивались или преисполнялись ненависти к хозяевам. Конечно, при таком положении нечего было говорить о максимальной производительности. Но Альфрид этого и не ожидал. В своих показаниях от 3 июля 1947 года он заявил: "Естественно, мы не могли бы добиться от них производительности, свойственной нормальному германскому рабочему".

Один из мастеров на заводе Круппа писал другому: "То, что лагерные повара называют дневным пайком, – для меня загадка. Сама еда тоже странная вещь. Это просто маленькая порция водянистого супа, буквально вода с горстью репы… Эти люди должны работать на нас. Хорошо, в таком случае нужно обеспечить их хотя бы самым необходимым. Я видел несколько человек – у меня мурашки побежали по коже. У одного какая-то сыпь… Если так пойдет и дальше, то мы все заразимся. И как жаль, что как раз в это время говорят, что надо "увеличивать производство продукции". Надо как-то поддерживать у людей работоспособность".

Однако все оставалось по-прежнему. Через неделю начальник другого цеха докладывал о состоянии русских военнопленных и гражданских: "Они очень слабы физически. Из 32 русских ежедневно человек 10–12 отсутствуют по болезни… По моему мнению, причина нетрудоспособности русских состоит в том, что их еда не может дать им силы работать, как вам хотелось бы. Дневная еда состоит из водянистого супа, в котором плавают капустные листья, и несколько кусков репы". Это был известный крупповский "бункерный суп", содержавший 350 калорий. Иногда давали и второе – тонкий, как вафля, ломтик хлеба, слегка намазанный джемом. Фирма "Крупп" была одной из немногих, имевших разрешение СС самой составлять рацион для рабов, и условленная цена пропитания вычиталась из тех четырех марок в день, которые фирма платила за каждого раба Гиммлеру.

В материалах Нюрнбергского процесса говорилось о положении пленных: "К так называемому "бункерному супу", который готовили на заводах Круппа, немецкие рабочие не притрагивались. Однако после воздушных налетов в октябре 1944 года и этот паек был невозможен. Ночная смена никогда не получала дополнительной еды (хотя Заукель специально определил за ночную работу 2,244 калории). А Крупп тратил 0,7 рейхсмарки на питание для каждого пленного в день".

В вопросах питания, как во всем, Крупп придерживался двойных стандартов. Рабочие с Запада также считались недочеловеками. Они получали в день кусочек хлеба в полторы унции и очень быстро ослабевали. Среди самых горьких историй, которые слышал автор, были рассказы о людях, после войны вернувшихся из Эссена во Францию и в Нидерланды. Их не пускали домой, потому что жены и матери не узнавали их. И это были пленные с Запада, а те, что с Востока, получали еще меньше еды, но больше жестокостей".

Читайте также:

Луи Лохнер. Кровавый контракт. Магнаты и тиран: Круппы, Боши, Сименсы и Третий рейх. М: "Центрполиграф", 2014.

Евгений Жаринов. Империя Круппов. Нация и сталь. М: АСТ, 2018.

Константин фон Нейрат

Вольфганг Ганс Путлиц. По пути в Германию (воспоминания бывшего дипломата). М: Издательство иностранной литературы. 1957 г. 

Константин фон Нейрат достался Гитлеру буквально в наследство от правительства фон Папена, где занимал пост министра иностранных дел. До этого был карьерным дипломатом, послом в Дании и в Италии, хотя к итальянскому фашизму теплых чувств не питал. Судьба фон Папена – это судьба карьериста, готового ради служебного положения мириться с любой, даже самой хамской и бесчеловечной властью, обслуживать преступный режим и выполнять любые поручения. В нацистскую партию фон Нейрат вступил только в 1937 году, а пост министра оставил в 1938 из-за несогласия с агрессивной внешней     политикой, что по тем временам можно было бы назвать верхом мужества, если бы фон Нейрат не остался на службе и не стал имперским протектором Моравии, где начал преследования чешской интеллигенции и прессы, не закрыл бы университеты и не провел бы мероприятий по расовой очистке Моравии – от евреев. Собственных биографов у него так и не появилось, однако в ряде книг он упоминается. Книга Путлица является одной из самых подробных книг о дипломатии того времени. И это чуть не единственное упоминание в ней фон Нейрата, что само по себе говорит о многом…       

ЦИТАТА:

"Как раз в это время УФА закончил работу над патриотическим боевиком под названием "Моргенрот", который превозносил героизм "наших голубых парней" — немецких подводников времен первой мировой войны. В связи с премьерой кабинет "национальной концентрации" должен был впервые в полном составе показаться перед общественностью в почетной ложе.

На премьеру были приглашены и мы, представители отдела печати. … мы напряженно сидели среди избранного общества в партере театра "Капитоль" у Ам Цоо и смотрели на почетную ложу... Один за другим явились фон Папен, Зельдте, граф Шверин-Крозик, барон фон Нейрат и большинство новых министров. Затем в ложе уселся увешанный орденами генерал фон Бломберг. Наступила тягостная пауза. Потом погасили свет и занавес поднялся. Адольф Гитлер не явился".

Читайте также:

Craig, Gordon "The German Foreign Office from Neurath to Ribbentrop" pages 406—436 from The Diplomats 1919-39 edited by Gordon A. Craig and Felix

Heineman, John Louis Hitler’s First Foreign Minister : Konstantin Freiherr von Neurath, Diplomat and Statesman, Berkeley : University of California Press, 1979 ISBN 0-520-03442-2.

Эрнст фон Вайцзеккер. Посол Третьего рейха. Воспоминания немецкого дипломата. 1932-1945. - М: "Центрполиграф", 2007. 

Эрих Редер

Редер Э. Гросс-адмирал. Воспоминания командующего ВМФ Третьего рейха. 1935—1943. — М.: Центрполиграф, 2004. 

Гросс-адмирал Эрих Редер один из немногих подсудимых Нюрнбергского процесса, которые непосредственно не были участниками уничтожения мирных жителей, реализации законов о "расовой чистоте", разрушении городов, сожжении еврейских местечек. Редер был адмиралом – в море, где не было ни мирных жителей, ни "расово нечистых". Его вина – в другом: в функционировании в качестве одного из механиков военной машины Третьего рейха (именно по приказу Редера минировали английские воды, вели крейсерские операции в Атлантики, именно он инициировал и руководил планом оккупации Норвегии).

Редер был безусловно смелым человеком, не боялся вступать в конфликты даже с Гитлером, за что поплатился карьерой, но оставался отличным военным специалистом на службе у нацизма.   

ЦИТАТА:

"Для меня, так же, как и для других, существовал некий предел, до которого я полагал возможным следовать за Гитлером. В этом он убеждался много раз в мирные годы, а наш окончательный разрыв произошел в 1943 году, когда он отдал флоту приказ, который я не мог выполнить. Если бы не разразилась война, то я, наверное, попросил отправить меня в отставку в конце 1939 года или, самое позднее, в 1940 году. Но в преддверии войны я, как и каждый из немцев, полагал своим долгом делать для обороны страны все, что только возможно и сколько возможно. Таков уж природный и патриотический инстинкт любого человека. Но участие в заговоре настолько противоречило всей моей природе, что просто не приходило мне в голову

(…) С того самого момента, когда я увидел, каким образом трибунал осуществляет свою работу, я ничуть не сомневался, что могу быть осужден. Хотя с меня и было снято обвинение в «преступлениях против человечества», я был признан виновным в подготовке и осуществлении агрессивной войны, причем последнее основывалось на операциях в Норвегии. Я был приговорен к пожизненному заключению. Адмирал Дёниц получил меньший срок заключения – десять лет, на том основании, что он делал это "в профессиональном качестве".

Иоахим Риббентроп

Рудольф фон Риббентроп. "Никогда против России!": Мой отец Иоахим фон Риббентроп. — М.: Яуза-пресс, 2015 

Многие биографы и исследователи стараются в своих книгах и иных работах подчеркнуть, что дипломат и аристократ Иоахим фон Риббентроп был категорическим противников войны с СССР и неоднократно повторял своему фюреру слова Отто фон Бисмарка "Никогда против России". Тем не менее, Риббентроп был прекрасно осведомлен о планах Гитлера. Он вступил в нацистскую партию не под давлением, не по принуждению – исключительно из карьерных соображений. Именно Риббентроп готовил международное сообщество к перевооружению Германии, причем должность его называлась «внешнеполитический советник и уполномоченный имперского правительства по вопросам разоружения». Антикоминтерновский пакт, удушение республиканской Испании, Мюнхенский сговор – это дела его рук.

Образованный человек перешел на сторону абсолютного зла, прекрасно понимая, кому служит и что создает.  Читатель легко убедится в этом, ознакомившись с его собственными записками – по большей части они были написаны для того, чтобы снять вину с себя и переложить ее на плечи Гитлера и других его приближенных, как и большинство воспоминаний прочих подсудимых Нюрнбергского процесса. 

Чтобы вас не обманули его собственные слова и попытки сына хоть как-то подретушировать облик отца – приведем цитату из книги его коллеги: "Это был человек, занимавший ответственный пост, для которого у него не было никаких талантов, знаний или опыта, и он сам знал и чувствовал это очень хорошо. … В то же время он старался скрыть своё чувство неполноценности высокомерием, которое зачастую казалось невыносимым. Чтобы министр орал на седовласого советника, пока не срывал голос, было неслыханно до тех пор, пока фон Риббентроп не ввел в министерстве иностранных дел в употребление язык и грубый тон унтер-офицера на занятиях по строевой подготовке. Более того, Риббентроп находился под властью психически нездоровой страсти постоянно выпячивать себя и жить в максимально возможном шикарном стиле". (Хильгер Г., Мейер А. Россия и Германия: Союзники или враги? — М.: Центрполиграф, 2008. — С. 356.)

ЦИТАТА:

"Политическая деятельность Иоахима фон Риббентропа, благодаря часто применявшемуся Гитлером методу, поощрявшему конкуренцию, осуществлялась до сих пор в стороне от Министерства иностранных дел. Отец и его "аппарат Риббентропа" организационно принадлежали к так называемому "связному штабу", возглавляемому Рудольфом Гессом. Его задачей являлось поддержание связи между имперским руководством НСДАП в Мюнхене, то есть «партией», и имперскими министерствами. Вполне естественно, что между аппаратом Риббентропа и Министерством иностранных дел развернулось соперничество, иначе и быть не могло.

Не требовалось много фантазии, чтобы представить, что посол Риббентроп не найдет в "учреждении", как в просторечии именовалось Министерство иностранных дел, необходимой поддержки в работе. И вправду, отцу, в качестве главы дипломатической миссии в Лондоне, пришлось позднее, с тем чтобы получить требующуюся ему регулярную информацию, обращаться с жалобой к министру иностранных дел фон Нейрату. Насколько справедливы были опасения матери, выяснилось после войны благодаря откровениям Эриха Кордта. Назначенный связным между Министерством иностранных дел и "аппаратом Риббентропа", он был напутствован тогдашним госсекретарем фон Бюловом, возможные ошибки Риббентропа не исправлять, а предоставить тому свободу спокойно совершать их. Но "ошибки" дипломата, кем бы он ни являлся, дорого обходятся стране, представляемой им, в данном случае они наносили ущерб Германии".

Читайте также:

Иоахим фон Риббентроп. Между Лондоном и Москвой. — М.: Мысль, 1996.

Иоахим  фон Риббентроп. Мемуары нацистского дипломата— Смоленск: Русич, М.: Мысль, 1998.

Иоахим фон Риббентроп. Ьайная дипломатия III Рейха. Смоленск,: Русич. 1999. ISBN: 5-8138-0073-5

Василий Молодяков. Риббентроп: Дипломат от фюрера. — М.: Молодая гвардия, 2019.

Альфред Розенберг

Политический дневник Альфреда Розенберга. 1934-1944 гг. – Русская книга, Фонд "Историческая память", 2015. 

Репутация Альфреда Розенберга, как говорится, не нуждается в комментариях – мракобес и человеконенавистник, расист и антисемит, а по должности - руководитель Центрального исследовательского института по вопросам национал-социалистической идеологии и воспитания, рейхсминистр восточных территорий, рейхсляйтер, создатель "расовой теории" и концепции "окончательного решения еврейского вопроса". Все казни, расправы, убийства на территории СССР им санкционированы.

Зачем читать его дневники? Все подсудимые очень тщательно редактировали собственные записи, не выдавая ни служебных тайн, ни собственного участия в откровенных преступлениях. Однако они неизбежно проговаривались – и спустя годы их записи дают достаточно точные сведения о различных стадиях развития германского нацизма, множество подробностей, характеризующих его вождей.

ЦИТАТА:

"Покушение на фюрера остается уникальным в истории преступлением. Никогда еще офицер высшего командования не желал совершить трусливое убийство. … То, что в число заговорщиков попал фельдмаршал – Вицлебен  – достойно жалости. Он брал у фюрера даже больше денег, чем полагается по предоставленной ему в связи с тяжелым заболеванием пенсии – 40 000 м[арок] в год из частных средств. Кроме того - усадьба, машина и водитель. Последовательному реакционеру хватило бы приличия отклонить всё, чтобы жить в "прусской простоте".

Фюрер пригласил меня к себе на ужин. … Разговор перешел на покупку произведений искусства. Фюрер рассказал, что купил бы ряд прекрасных полотен Фрагонара и Буше. Я сказал, что согласно приказу ф[ранцузские] коллекции частично размещены в соответствующей шахте, но существует опасность в связи с влажностью. Ф[юрер] проявил озабоченность (пару дней назад Борман спросил, как обстоят дела с этим)".

Ялмар Шахт

Ялмар Шахт. Признания старого лиса. 1923- 1948. М.: "Центрполиграф", 2011. ISBN: 978-5-9524-4975-6 

Международный военный трибунал не осудил Шахта вместе с остальными лидерами Третьего рейха, и только советский судья настаивал на его виновности. Отношения между союзниками были уже непростые, и Шахта освободили в зале суда – но только затем, чтобы менее чем через год присудить ему восемь лет тюрьмы. Точно можно сказать одно – Шахт не просто создатель нацистских финансов и экономики. Это он обеспечил "презентацию" Гитлера и его партии богатейшим деловым кругам Германии. Он его и сам поддержал деньгами, и организовал ему и нацистам финансовую поддержку банкиров и промышленников. Благодаря им сделал карьеру. И прекрасно знал, что творят фюрер и присные – поскольку был министром экономики и президентом Рейхсбанка. Тот, кто подписывает смету, всегда знает, что происходит на самом деле и не пропустит ничего подозрительного – это скажет любой человек, хоть раз сдававший в бухгалтерию отчет о командировке.

Ожидаемо, что в своих мемуарах Шахт тоже не приводит никаких опасных для себя фактов – читая их, невольно видишь перед собой умницу и специалиста, который воплощает в жизнь мечты измученных немцев и налаживает финансовую сферу в стране, изувеченной войной и некомпетентными чиновниками. Несмотря на его высочайшую квалификацию, любовь к Германии, на критику режима, на близость к заговорщикам против Гитлера и на то, что ему самому довелось побывать в концлагерях Равенсбрюк, Флоссенбюрг и Дахау за преступление против Гитлера, Шахт не мог быть оправдан - за преступления против человечности. Вот только понял ли это он сам?

ЦИТАТА:

"Меня никогда не беспокоило техническое выполнение текущих операций. Оценкой и распределением кредитов занимались мои коллеги. Это может показаться абсурдным, но я никогда не работал ни с одной банкнотой Имперского банка. Очень мало я занимался ценными бумагами. Мой письменный стол всегда был пуст. В прежние годы я как-то посетил своего предшественника Гавенштейна и обнаружил его погруженным в массу документов. Соглашусь с американским железнодорожным магнатом Гарриманом, которого однажды провели по зданию банка Вены и показали комнату, где сидел сотрудник, заваленный кипами бумаг. На вопрос, кто этот человек, и ответ, что это один из управляющих банком, Гарриман воскликнул: "Не может быть! Управляющий должен сидеть, вытянув ноги на пустой письменный стол и лениво затягиваясь сигарой!" Главными предметами на моем столе были пепельница и небольшая бронзовая статуэтка Фридриха Великого, под эгидой которого был основан Имперский банк".

Читайте также:
John Weitz. Hitler's Banker: Hjalmar Horace Greeley Schacht. — Boston: Little Brown & Co, 1997.  ISBN 0-316-92916-6. 

André Wilmots. Hjalmar Schacht, Grand argentier d'Hitler. — Brux.: Le Cri, 2001. — 246 с. — ISBN 2-87106-278-1. (фр.)

Christopher Kopper. Hjalmar Schacht. Aufstieg und Fall von Hitlers mächtigstem Bankier. — Münch.: Carl Hanser, 2006.

Альберт Шпеер

Альберт Шпеер. Третий рейх изнутри. Воспоминания рейхсминистра военной промышленности. 1930–1945. - М.: Центрполиграф, 2005

Альбер Шпеер. Шпандау: тайный дневник. - М.: Захаров, 2010. ISBN: 978-5-8159-1015-7 

Рейхсминистр вооружений и личный архитектор Гитлера Альберт Шпеер всегда вызывал интерес у многих. Кого-то притягивали его профессиональные достижения, кого-то – карьерные. Увы, для многих определенный этап жизни этого человека – просто история успеха.

В предисловиях к его книгам на Западе часто пытались предоставить дело так, что талантливый, но несчастный технократ Шпеер ничего и не знал о концлагерях, массовом истреблении людей, зверствах СС. Шахт не знал, на что давал деньги, Шпеер –  на что выдавал со складов патроны и колючую проволоку, и какую роль в экономике, им построенной, играет рабский труд.

Читателю нужно только сопоставить факты, которые легли в основу обвинения, и те, что приводятся в книгах Шпеера, – и картина станет ясной.  Ну и конечно, как и все мемуаристы третьего рейха, Шпеер не жалеет красок, описывая высшую элиту третьего рейха – особенно тех ее представителей, которые до суда не дожили.  

ЦИТАТА:

"За двадцать лет, проведенных в тюрьме Шпандау, я часто задавался вопросом, как бы я поступил, если бы уже тогда разглядел истинное лицо Гитлера и сущность его режима. Ответ банален и удручающ: положение личного архитектора Гитлера быстро стало мне совершенно необходимым. Не достигнув тридцатилетнего возраста, я уже видел перед собой такие волнующие перспективы, о коих любой архитектор мог только мечтать. Более того, напряженность моей работы подавляла любые сомнения, которые могли бы у меня возникнуть. Огромное число вопросов растворялось в ежедневной гонке. Во время работы над мемуарами я с нарастающим изумлением осознавал, что до 1944 года очень редко – практически никогда – не находил времени задуматься о себе и своей деятельности, о смысле своего существования. Теперь же, когда я оглядываюсь назад, мне часто кажется, будто меня захватили чужеродные силы и оторвали от земли и от моих корней.

И больше всего меня тревожит то, что мои нечастые в тот период приступы беспокойства в основном были связаны с моей деятельностью архитектора, с отходом от доктрин Тессенова. В то же время, когда я слышал, как люди вокруг меня объявляли сезон охоты на евреев, масонов, социал-демократов, "свидетелей Иеговы", я считал, что это меня не касается. Я полагал, что не замешан, раз не принимаю личного участия в преследованиях".

Ганс Франк

Филипп Сэндс. «Восточно-Западная улица». – Книжники, 2020. 

Филипп Сэндс – британский публицист, юрист-международник, профессор права, получил за "Восточно-Западную улицу" пять литературных премий. Путь, который очерчен этой книгой, ведет из Львова-Лемберга в Нюрнберг, а от Нюрнбергского процесса – в наши дни. Главные ее герои – дед Сэндса Леон, Герш Лаутерпах, введший формулировку "преступления против человечности", Рафаэль Лемкин, пополнивший международное право понятием "геноцид" (оба, как оказалось, закончили юрфак Львовского университета), - и "мясник Польши" Ганс Франк. В той же аудитории того же Львовского университета, где десятилетия спустя Сэндз прочтет лекцию о своих изысканиях, Ганс Франк в августе 1942 года объявил об уничтожении всего еврейского населения Галиции и Львова и многих поляков. Среди убитых в результате этого в том же августе были семьи Лаутерпахта, Лемкина и деда Сэндса. Когда же британские обвинители наняли Лаутерпахта, а американцы – Лемкина, чтобы судить Ганса Франка, ни тот, ни другой еще не знали, что именно он был тем конкретным человека, из-за которого погибли их родные. Биография Франка – одна из центральных линий книги, тесно переплетенная с остальными и во многом основанная на позднейших свидетельствах членах его собственной семьи.

ЦИТАТА:

"Малапарте описывает, как выехал из Бельведерского дворца в одной машине с фрау Вехтер и генерал-губернатором, во второй машине ехали фрау Франк и Макс Шмелинг, и следом еще две машины с гостями. Машины остановились у ворот "Запретного города" перед краснокирпичной стеной, построенной немцами вокруг гетто, и все пассажиры вышли. "– Взгляните, – сказал Франк, – разве это похоже на страшную бетонную стену, утыканную пулеметами, как пишут о том англичане и американцы? – и добавил, смеясь: – Евреи, бедолаги, все больны грудью, стена, по крайней мере, защитит их от ветра.

Что-то показалось мне знакомым в вызывающем голосе Франка: неясная, смиренная жестокость и печаль.

– Ужасная безнравственность этой стены, – заметил я, – состоит не в том только, что она не дает евреям выйти из гетто, а в том, что она не запрещает им входить туда.

– И все же, – сказал, смеясь, Франк, – хотя самовольный выход из гетто карается смертью, евреи выходят и входят, когда им заблагорассудится.

– Перелезают через стену?

– Вовсе нет, – сказал Франк, – выходят через подкопы, через норы, они прокапывают их ночью под стеной, а днем прикрывают листьями и землей. Они протискиваются через норы и идут в город купить съестного и одежду. Вся торговля черного рынка проходит через эти норы. Иногда кто-то из крыс попадает в ловушку, это дети восьми-десяти лет, не старше. Рискуют жизнью из спортивного интереса. Это тоже крикет, не так ли?

– Рискуют жизнью? – вскричал я.

– В сущности, им больше нечем рисковать, – ответил Франк.

– И это вы называете игрой по правилам крикета?

– Естественно, в каждой игре свои правила.

– В Кракове, – сказала фрау Вехтер, – мой муж построил вокруг гетто стену на восточный манер, с элегантными изгибами и изящными зубцами. Краковские евреи, конечно же, не могут жаловаться. Очень элегантная стена в еврейском стиле.

Все рассмеялись, стуча ногами по заледеневшему снегу.

– Ruhe, тише, – сказал солдат, с винтовкой наизготовку он стоял на коленях, спрятавшись за сугробом.

Солдат направил винтовку в сторону вырытой у подножия стены норы и прицелился. Второй солдат стоял сзади тоже на колене и наблюдал. Вдруг он выстрелил. Пуля ударила в стену возле норы.

– Промазал! – весело воскликнул солдат и передернул затвор.

Франк подошел к солдатам и спросил, в кого те стреляют.

– В крысу, – ответили оба и громко рассмеялись.

– В крысу? Ach so! – сказал Франк, вставая на колено, чтобы смотреть поверх солдатской спины.

Мы подошли тоже. Дамы смеялись и приподнимали юбки, как всегда делают дамы, услышав о крысах.

– Где крыса? – спросила фрау Бригитта Франк.

– Achtung! – сказал солдат, наводя прицел.

Из вырытой под стеной норы выглянул черный растрепанный чубчик, высунулись две руки и легли на снег. Мальчик.

Выстрел, опять мимо. Голова исчезла.

– Дай-ка сюда, – сказал нетерпеливо Франк, – ты и винтовку не умеешь держать. Он выхватил у солдата винтовку и прицелился.

Тихо падал снег".

Этот выезд в гетто был светским мероприятием в сопровождении жен, друзей, а то и детей. Я подумал об одной из спасшихся от смерти "крыс", о Саше Кравце, молодом человеке, просидевшем полгода в ванной у мисс Тилни в Виттеле, и спросил Никласа, что он думает об этом рассказе Малапарте о поездке в Варшавское гетто. Мог ли Франк в самом деле прицелиться и выстрелить в еврея? Никлас сказал, что его мать читала "Капут":

– Я помню, она устроилась на диване, читала и очень сердилась на Малапарте. Мама разволновалась, не могла усидеть на месте, очень была расстроена. "Это неправда, – твердила она. – Он никогда не убивал евреев лично". Для нее это было утешением, оправдывало отца в ее глазах – что он никого не убивал "лично".

– Не убивал "лично"? Так этот визит в гетто – правда или вымысел?

– Мы все бывали в гетто, – ответил Никлас тихо, стыдясь.

Он помнил поездку – вроде бы в Краковское гетто, которое построил Вехтер.

– Мой брат Норман бывал в Варшавском гетто, сестра Зигрид – в Краковском. Я ездил с матерью в Краковское гетто.

Потом он поделился со мной копией домашнего кинофильма под заголовком "Краков", снятого по поручению его отца. Образы семейной жизни и генерал-губернатора за работой перемежались редкими моментами в гетто. В одной короткой сцене камера задержалась на девочке в красном платье. Глядя прямо в камеру, девочка улыбалась. Эта прекрасная, немеркнущая, полная надежды улыбка запала мне в душу. И красное платье – этот образ подхватил режиссер Стивен Спилберг в фильме "Список Шиндлера". То же гетто, такое же платье – вымысел, факт. Возможно ли, чтобы Спилберг видел этот фильм, если, как сказал мне Никлас, тот не был в общем доступе? Или это еще одно совпадение?

Я спросил Никласа, насколько правдоподобно, чтобы его отец съездил в Варшавское гетто вместе с Малапарте.

– Это могло быть, – ответил Никлас. – Не думаю, чтобы он собственноручно убил там еврея, и моя мать, безусловно, в это не верила. Вот почему эта книга так ее разволновала.

Но в семье не было единого мнения по этому важному вопросу. Старший брат Никласа Норман (ныне покойный) оспаривал воспоминания матери.

– Норман бывал в гетто вместе с Шампером, – уточнил Никлас (Шампер – шофер Франка). – Он говорил мне, что вполне может себе представить, как отец взял автомат у солдата".

Франц фон Папен

Франц фон Папен. Вице-канцлер Третьего рейха. Воспоминания политического деятеля гитлеровской Германии. 1933– 1947. – М: Центрполиграф, 2005. 

Рефрен этих мемуаров – два постоянных мотива. Первый – "я ни в чем не виноват, я ничего не мог сделать, меня никто не слушал, меня заставляли". Второй – "я был самым умным, важным, влиятельным и талантливым руководителем, без которого не могло состояться ни одно сколько-нибудь важное событие". Автору – видному немецкому политику и дипломату, одному из тех, кто непосредственно причастен к приходу Гитлера к власти, - явно не приходит в голову, что два этих мотива явно противоречат друг другу. Хлестаковское фанфаронство, трусливая попытка задним числом "подчистить хвосты" и парадоксальная обида на недооценивших современников и не оценивших потомков – фон, на котором разворачиваются подлинные события. Бывший канцлер при Гинденбурге, недолгий вице-канцлер при Гитлере, затем посол рейха в Австрии и Турции стал в итоге одним из самых жалких подсудимых Нюрнбергского процесса, которого презирали даже соседи по скамье. Но трибуналом он был оправдан.

ЦИТАТА:

"В заключительном слове сэр Дэвид в действительности не пытался настаивать на моей виновности в преступлениях против мира и заговоре с целью разжигания войны: "Я утверждаю, что единственной причиной, по которой вы, зная обо всех преступлениях нацистского правительства, остались у него на службе, явилось ваше сочувственное отношение к нацистам и желание продолжать с ними совместную работу. Я утверждаю, что вам было все известно, вы видели, как вокруг вас убивают ваших сотрудников, ваших друзей. Вы знали все подробности, и единственное, что управляло вашими поступками и заставляло браться за одно задание нацистов за другим, – это то, что вы одобряли их действия. Вот что я ставлю вам в вину, герр фон Папен".

На это я ответил: "Возможно, сэр Дэвид, таково ваше мнение. Я же считаю, что за решение работать на благо своего отечества я несу ответственность только перед собственной совестью и перед германским народом, и с готовностью встречу их приговор".

Женский взгляд

Ряд интересных и познавательных источников о жизни, взглядах и поступках «верхушки» Третьего рейха содержат воспоминания женщин, допущенных в этот ближний круг. Среди них рекомендуем к прочтению следующие:

Лени Рифеншталь. Мемуары. – Ладомир, 2006. 

Легендарный немецкий кинорежиссер и фотограф, актриса и танцовщица Лени Рифеншталь была любимицей Гитлера и объектом притязаний Геббельса, культурной и светской "иконой" Третьего рейха, но главное – одним из его самых талантливых и титулованных пропагандистов. Именно Рифеншталь сняла образцовую классику документального кино, нацистскую культовую трилогию "Победа Веры" - "Триумф воли" - "Олимпия". Для съемок в фильме "Долина" она использовала цыган-узников концлагерей, что впоследствии было поставлено ей в вину в процессе денацификации. Однако до последнего Рифеншталь упрямо отрицала, что знала хоть что-то о нацистской политике уничтожения "недочеловеков". Ей удалось уйти от правосудия, но не от сомнительной славы творческого человека, поставившего талант на службу диктаторскому режиму. В мемуарах ярко и живо описаны бонзы рейха во главе с Гитлером – на пике славы и в весьма откровенной манере.

ЦИТАТА:

"На следующее утро из окна мы видели множество мужчин, выведенных во двор на прогулку. Среди них я узнала Германа Геринга, Зеппа Дитриха, рейхсказначея НСДАП Франца Ксавера Шварца, адъютантов Гитлера Юлиуса Шауба и Вильгельма Брюкнера, а также нескольких генералов. Мы, четыре женщины, были пока единственными представительницами слабого пола среди пленных.

Через два дня меня отправили на первый допрос. На стенах висели ужасные фотографии: истощенные фигуры, лежащие на нарах и беспомощно смотрящие огромными глазами в камеру. Снимки, на которых запечатлены горы трупов и скелетов. Я закрыла лицо руками — видеть это было невыносимо.

Офицер армейской контрразведки спросил:

— Вы знаете, что это такое?

— Нет.

— Никогда не видели?

— Нет.

— И вы не знаете, что это такое? Это снимки из концентрационных лагерей. Вы никогда не слышали ничего о Бухенвальде?

— Нет.

— О Дахау тоже не слышали?

— О Дахау слышала. Это лагерь для политических заключенных, государственных изменников и шпионов.

Офицер посмотрел на меня пронзительным взглядом.

— Что еще? — спросил он резко.

Запинаясь, я продолжила:

— Я интересовалась этим вопросом и даже беседовала с высокопоставленным компетентным чиновником. Это было в 1944 году, когда я навещала своего жениха Петера Якоба на Хойберге. Помню даже фамилию этого чиновника, так как он оказался братом артистки кабаре Труды Хестерберг. Он заверил меня, что дело каждого заключенного надлежащим образом рассматривается в суде и наказание в виде смертной казни понесет лишь тот, чья вина в тяжкой государственной измене будет абсолютно доказана.

— Знаете ли вы названия еще каких-нибудь лагерей?

— Терезиенштадт.

— Что вам о нем известно?

— Я слышала, что там были интернированы евреи, которые не выехали из страны.

— Что еще?

— В начале войны я лично справлялась в рейхсканцелярии у Филиппа Боулера о месте пребывания евреев и обхождении с ними.

— И что он ответил?

— Что евреев пришлось там интернировать, так как мы находимся в состоянии войны, а они могли бы шпионить. Точно так же и наши противники интернируют немцев и японцев.

— И вы в это поверили?

— Да.

— У вас не было друзей евреев?

— Были.

— И что же произошло с ними?

— Эмигрировали. Бела Балаш уехал в Москву, мои врачи отправились в Америку, Манфред Георге — сначала в Прагу, потом в Нью-Йорк, а Стефан Лоран — в Лондон.

Тут мне стало дурно, и, не в силах говорить дальше, я пошатнулась.

Американец поддержал меня, придвинул стул и потом сказал:

— Эти фотоснимки сделаны частями американской армии при наступлении по территории Германии в освобожденных концентрационных лагерях.

Он спросил меня, верю ли я в это.

— Непостижимо… — пробормотала я.2

— Вы еще успеете постичь это, — заявил американец, — мы не раз будем знакомить вас с подобными фотографиями и документами".

Ольга Чехова. Мои часы идут иначе. – М: Вагриус, 2000. 

Эмигрантка из России, племянница Ольги Книппер-Чеховой, Ольга Чехова к началу 1930-х стала суперзвездой в Третьем рейхе. Ей благоволили Гитлер и Геббельс, ее приглашали на приемы, в театральном зале фюрер сажал ее рядом с собой. После войны ее доставили в Советский Союз, но вскоре… вернули в Германию. Спустя годы появилась устойчивая версия, что Ольга Чехова была агентом советской разведки и участницей подготовки покушения на Гитлера.

ЦИТАТА:

"Гитлер тщетно старается быть обаятельным, Геббельс таков и есть. Как всегда покрытый ровным кварцевым загаром, он рассыпает шутки направо и налево, непринужденно острит. Внешне обойденный природой, с трудом передвигающийся маленький человек явно наслаждается министерским постом и возможностью собрать вокруг себя деятелей культуры. Пресловутый рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер производит на меня впечатление чего-то незначительного. Смахивающий на землемера на пенсии, со своим круглым мещанским личиком, он в основном молча топчется и явно чувствует себя не в своей тарелке. На одном из более поздних приемов мне удается шокировать его: я являюсь в глубоком декольте. Он каменеет от изумления. "Когда женщина сильно обнажается, это приводит его в исступление", — рассказывают мне те, кто его близко знает. "Это на него похоже", — думаю я, "прошелестев" мимо. Мой повседневный костюм на государственном приеме он явно воспринимает как вполне уместный. Беседа тянется вяло и бессодержательно. Гитлер много говорит о своих художественных амбициях. Акварели, эскизы и рисунки его прежних лет передаются из рук в руки. Ни одна из этих работ не осталась в моей памяти".

Сводные биографические источники

Также о подсудимых Международного Военного Трибунала в Нюрнберге читайте в справочниках и энциклопедиях:

Вожди и военачальники третьего рейха. Биографический словарь. М., «Вече», 2000. 

Кто был кто в Третьем рейхе. М., «Астрель», 2002. 

Энциклопедия Третьего рейха. Охранные отряды (СС). М., Яуза-ЭКСМО, 2004.

Энциклопедия Третьего рейха: Вермахт. М., Яуза-ЭКСМО, 2005;

Энциклопедия Третьего рейха: НСДАП. М., Яуза-ЭКСМО, 2005;

Энциклопедия Третьего рейха: Кригсмарине. М., Яуза-ЭКСМО, 2005;

Энциклопедия Третьего рейха: Люфтваффе. М., Яуза-ЭКСМО, 2006; отдельным внесерийным изданием переиздана под названием: «Герои» Люфтваффе. Первая Персональная энциклопедия. М., Яуза, 2013;

Энциклопедия Третьего рейха: Железный крест. М., Яуза-ЭКСМО, 2007; отдельным внесерийным изданием переиздана М., Яуза, 2013;

Залесский К. А. СС. Самая полная энциклопедия. — М.: Яуза-Пресс, 2012. — 896 с. — ("Элита Гитлера". Беспрецедентные энциклопедии). — 1500 экз. — ISBN 978-5-9955-0462-7.

«Элита» Гитлера во Второй мировой войне. Кто был кто в Третьем рейхе. М., Яуза, 2012. 

Чрезвычайно полезными читателю могут быть справочники и энциклопедии, составленные российским историком и писателем Константином Залесским.  Скрупулезность и качество материалов, академическая точность и добросовестность автора не случайны – с 1987 по 1993 год Залесский работал в качестве редактора и научного редактора в издательстве Большая Советская Энциклопедия (с 1991 г. – Большая Российская Энциклопедия). С октября 2019 года он - вице-президент Ассоциации историков Второй мировой войны 1939—1945 годов имени О. А. Ржешевского. Автор давно участвует в подготовке публикаций по истории нацистской Германии. С 2013 г. под его редакцией стали выходить мемуары военачальников Третьего рейха (Г. Гудериан, Й. Фрисснер, Э. фон Манштейн). Эти издания отличает научная точность подачи материалов и академического качества аннотированные указатели.

История фашизма в Западной Европе. / Отв. ред. Г. С. Филатов. — М.: Наука, 1978. 

Каков источники фашизма, что вытолкнуло на поверхность целого ряда государств эту бесчеловечную идеологию? Книга под редакцией Г. С. Филатова подготовлена и издана в СССР, авторы придерживались характерных для того времени взглядов. Тем не менее, академическая скрупулезность в работе с источниками и анализ капиталистического общества начала двадцатого столетия, выполненный авторами, делают этот источник ценным материалом для думающего читателя.   

Сергей Воропаев. Энциклопедия Третьего рейха. – М.: Миф, Локид. 1996. 

Организации, термины, печатные органы, «культурные» события и знаковые имена в жизни Третьего рейха – по всем этим и многим другим позициям "Энциклопедия…", составленная Сергеем Воропаевым, -  чрезвычайно полезный источник для самого широкого круга читающей публики. Он заслуженно пользуется доверием и популярностью, поскольку собрал воедино тысячи имен, биографий, фактов и событий, создавая всеобъемлющую картину жизни в нацистской Германии.

Читайте также:

Гордиенко А. Н. Командиры Второй мировой войны. — Мн.: Литература, 1997. — ISBN 985-437-268-5 

Митчем Сэмюел, Мюллер Джен. Командиры Третьего рейха. — Смоленск: Русич, 1995.  (Тирания).  — ISBN 5-88590-287-9.

Mitcham, Samuel, Mueller, Gene. Hitler's Commanders: Officers of the Wehrmacht, the Luftwaffe, the Kriegsmarine, and the Waffen-SS (англ.). — Lanham, MD: Rowman & Littlefield, 2012. — ISBN 978-1-44221-153-7.

Barnett, Corelli. Hitler's Generals. — New York, NY: Grove Press, 1989. — ISBN 0-802-13994-9.

Megargee, Geoffrey P. Inside Hitler's High Command. — Lawrence, Kansas: Kansas University Press, 2000. — ISBN 0-7006-1015-4.

Richard J. Evans. The Third Reich in Power. — London: Allen Lane, 2005. — ISBN 978-0-7139-9649-4.