Дворянин на посылках у Гитлера

Дипломат по крови

В отличие от некоторых других нацистов, переживших Нюрнбергский процесс, фон Нейрат не оставил мемуаров. Ему было что сказать, но карьерный дипломат не проявил особого красноречия ни в суде, ни на бумаге. Он не захотел оставить собственную версию истории, как будто старался ничем себя не выдать. Поэтому мы вынуждены довольствоваться скупыми биографическими данными и немногочисленными свидетельствами современников.

Константин Герман Карл барон фон Нейрат родился 2 февраля 1873 года в вюртембергском Клайнглаттбахе (сейчас — в черте города Файхинген-на-Энце). По отцовской линии он происходил из рода небогатых, но заслуженных швабских дворян, потомственных юристов и дипломатов. Его отец служил верховным камергером Вюртемберга (после создания Германской империи в 1871 году — отдельное королевство в ее составе), дед — министром иностранных дел, а прадед — министром юстиции. Мать, Матильда фон Геммиген, тоже была дочерью барона.

После средней школы Константин год прослужил добровольцем в пехотном полку. Затем учился на юриста в Тюбингенском и Берлинском университетах, а в 1892 году поступил на службу в министерство юстиции Вюртемберга (по другим источникам, с 1897 года он сотрудничал с местной юридической фирмой).

В 1901 году фон Нейрат получил назначение в министерство иностранных дел Германии и тогда же женился на дочери банкира Марии Августе Мозер фон Фильсек. У них родились сын и дочь.

Спустя два года после свадьбы фон Нейрат стал вице-консулом в Лондоне, а в 1909 году перешел на должность легационного советника германского посольства. В 1914 году его перевели в Константинополь — столицу Османской империи, союзника Германии в наступившей Первой мировой войне. В том же году он поступил офицером в пехоту, где удостоился Железного креста за службу. В 1916 году получил тяжелое ранение и ненадолго вернулся в Османскую империю.

В самом конце войны, в 1917-1918 годах, Нейрат возглавлял правительство Вюртемберга, сменив своего дядю Юлиуса фон Зодена. В 1918 году король Вильгельм II отрекся от престола, а в следующем году Вюртемберг стал одной из земель Веймарской республики.

Служил республике — пригодился и Гитлеру

После войны фон Нейрат вернулся в германский МИД, став в 1919 году полномочным посланником в Дании, а через два года — послом в Италии. Там он проработал до 1930 года, застав приход к власти фашистской партии Бенито Муссолини. Еще два года, с 1930-го по 1932-й, дипломат был послом в Лондоне.

Приехав в Берлин, фон Нейрат застал Германию в остром политическом кризисе. Меньше чем за год в стране сменилось три правительства, и в каждом из них он занимал пост министра иностранных дел. Сначала — в "кабинете баронов" при рейхсканцлере Франце фон Папене, затем — при его преемнике Курте фон Шлейхере и наконец — при лидере нацистской партии Адольфе Гитлере.

"Заняв должность, Нейрат надеялся сохранять свою власть в качестве министра иностранных дел, обладая так называемым динамичным характером, — писал немецкий дипломат Эрнст фон Вайцзеккер. — Однажды его близкий друг сказал:

Константин фон Нейрат – это человек, который любит стрелять дичь из укрытия, но не станет гоняться за ней по полям.

Конечно, слово «дичь» употребили в иносказательном смысле, но содержательная часть высказывания от этого не менялась. Сам же Нейрат о себе говорил, что видит свою задачу в том, чтобы выступать в качестве одного из камней, образующих запруду, не причиняя никакого вреда потоку. (...) Он прекрасно знал мир и тонкости дипломатической профессии. В отличие от большинства немцев не испытывал чувства неполноценности, когда речь шла об отношениях с иностранными государствами. Нейрат превосходно вращался в дипломатической повседневности, обладал здравым смыслом и, как говорили, “прозорливостью крестьянина”."

Отношения фюрера с кадровыми дипломатами складывались не лучшим образом: "выскочка"-ефрейтор с экстремистскими идеями и резкими манерами вызывал большое недоверие. Однако Гитлер поначалу не решался наводить свои порядки — ему нужна была поддержка профессионалов. Нейрат целых пять лет пробыл главой МИДа в Третьем рейхе.

"С того момента, когда в 1933 году Гитлер стал канцлером, а подсудимый фон Папен — вице-канцлером и подсудимый фон Нейрат — министром иностранных дел, само небо над миром помрачнело, надежды человечества стали меркнуть, договоры не казались больше актами торжественных обязательств; их заключали с непревзойденным цинизмом для того, чтобы использовать как средство для обмана других государств относительно военных намерений Германии", — утверждал в Нюрнберге главный британский обвинитель Хартли Шоукросс.

"Разумеется, Гитлер был лжецом, разумеется — это прояснялось с каждым днем, — он понятия не имел о том, что происходит, — в свою очередь говорил Нейрат судебному психологу Густаву Гилберту. — Но вначале этого никто не замечал. Он был — как утверждают — восхитительным демагогом. Очень многих ослепил. А заговоры задумывались глубокой ночью в кругу ближайших его приспешников. Я не из тех, кто бодрствует ночи напролет. Бывало, что вызывал меня в час, а то и в два или в три ночи. Именно в это время и происходили его тайные консультации с Гиммлером и Борманом”.

Как ликвидировать Версаль

Первые шаги Гитлера на внешнеполитической арене пришлись Нейрату по сердцу. Германия, обремененная после Первой мировой войны унизительными условиями Версальского мира, демонстративно их нарушила и принялась восстанавливать международный статус.

19 октября 1933 года страна вышла из Лиги наций (прообраза современной ООН) и больше не была связана ее решениями по территориальным спорам. 16 марта 1935 года фон Нейрат подписал закон об организации вооруженных сил, согласно которому вводилась всеобщая обязательная военная служба и предполагалось большое увеличение германской армии. 21 мая Гитлер объявил об одностороннем отказе от пунктов Версальского договора, касающихся военно-морских, наземных и воздушных сил. 

"В официальном сообщении в министерство иностранных дел США из Вены 10 октября 1935 года я писал следующее: "Европа [никак] не избавится от мифа о том, что Нейрат, Папен и Макензен не опасные люди и что они являются "дипломатами старой школы", — сообщал в показаниях Нюрнбергскому трибуналу американский дипломат Джордж Мессершмит, посол США в Австрии в 1935-1937 годах. — На самом деле они являются орудием режима, рабски служат ему, и именно потому, что внешний мир расценивает их как безвредных, они могут проводить свою работу наиболее эффективно. Они способны посеять раздор именно потому, что распространяют миф о том, что они не сочувствуют режиму..."".

7 марта 1936 года германские войска вошли в демилитаризованную Рейнскую область и вернули над ней полный контроль. Нейрат не только горячо поддерживал этот шаг Гитлера, но и обеспечил дипломатическое прикрытие, объявив его реакцией на франко-советский пакт о взаимопомощи 1935 года.

"Единство расовой и национальной воли, созданное нацизмом с небывалой стремительностью, сделало возможной такую внешнюю политику, при которой путы Версальского договора были разорваны, была вновь достигнута свобода вооружаться и восстановлен суверенитет всей нации, — подчеркивал Нейрат в речи 29 августа 1937 года. — Мы снова стали хозяевами в нашем собственном доме и произвели средства, на которых базируется наша мощь, для того чтобы отныне такое положение сохранялось на все времена. Мир должен был бы заметить из деяний и слов Гитлера, что его цели не являются агрессивными".

Еще одним успехом оказался заключенный 5 ноября 1936 года Антикоминтерновский пакт — японо-германский международный договор "по обороне от коммунизма". Нейрат участвовал в переговорах с Японией, но подпись под документом поставил посол по особым поручениям Иоахим фон Риббентроп. А 25 октября в Берлине Германия заключила соглашение с Италией, договорившись разграничить сферы влияния и экспансии в Европе (после этого фашистские лидеры заговорили об оси "Берлин-Рим").

Находясь на пике карьеры, в 1937 году фон Нейрат вступил в нацистскую партию. Затем стал и членом СС, получив высокое звание группенфюрера (генерал-лейтенанта). Позже он будет утверждать, что и членство в партии, и чин в СС ему навязали чуть ли не без его ведома, но эсэсовскую форму Нейрат носил открыто.

"Он способствовал приходу к власти нацистских заговорщиков, как указано в пункте первом обвинительного заключения; он содействовал подготовке войны, указанной в пункте первом обвинительного заключения; он участвовал в политическом планировании и подготовке нацистскими заговорщиками агрессивных войн и войн, нарушающих международные договоры, соглашения и заверения, указанных в пунктах первом и втором обвинительного заключения; в соответствии с принципом фюрерства он выполнял и принимал ответственность за выполнение внешнеполитических планов нацистских заговорщиков, что указано в пункте первом обвинительного заключения; он санкционировал, руководил и принимал участие в военных преступлениях, указанных в пункте третьем обвинительного заключения, и в преступлениях против человечности, указанных в пункте четвертом обвинительного заключения, включая в особенности преступления против лиц и собственности на оккупированных территориях", — отмечалось в обвинительном заключении, которое на Нюрнбергском процессе зачитал американский ведущий юрист Сидни Олдерман.

Министр без министерства

Вскоре начинается закат Нейрата. 5 ноября 1937 года Гитлер провел в Берлине секретное совещание по проблемам военной промышленности, на котором присутствовали всего шесть человек, в том числе министр иностранных дел. Фюрер настраивал их на войну и убеждал, что нацистская Германия должна расширяться за счет стран Центральной Европы — Австрии и Чехословакии. Предполагалось, что, подчинив эти страны, Германия получит дополнительное продовольствие, более короткие и удобные границы и возможность создать новые армии для очередной агрессии.

Нейрату эта авантюра не понравилась, и 4 февраля 1938 года Гитлер отправил осторожного главу МИД в отставку. Новым министром иностранных дел стал преданный фюреру фон Риббентроп. Нейрат остался в правительстве как министр без портфеля (это место сохранялось за ним до 30 апреля 1945 года) и президент Тайного совета.

"Почти пять лет Гитлер мирился с консервативными методами Нейрата. Но как только консерватизм перестал ему нравиться, он сместил его с поста министра, — объяснял Вайцзеккер. — Тандем Нейрат – Риббентроп, точно отражавший двойственную суть германской внешней политики, в которой Нейрат выполнял роль торговой марки, маскировавшей агрессивные устремления, начал давать сбои к 4 февраля 1938 года, когда Гитлер назначил Риббентропа министром иностранных дел".

К преемнику Нейрат относился весьма неприязненно. "Нейрат считал бывшего министра иностранных дел патологическим лжецом, наподобие его хозяина — Гитлера, — писал Густав Гилберт. — От главного врача одного из санаториев (в Дрездене) Нейрату довелось узнать, что Риббентроп в 1934 году был там в качестве пациента. Врач рассказал Нейрату, что вынужден был выписать Риббентропа, поскольку считал его психопатом — лжецом, неспособным отвечать за свои поступки; кроме того, врач поделился и своими подозрениями но поводу возможных сексуальных отклонений Риббентропа. По мнению Нейрата, у Гитлера Риббентроп ходил в "жополизах"".

В 1938-1939 годах нацистская Германия поглотила Австрию, затем заставила Чехословакию уступить Судетскую область, а после и вовсе расчленила эту страну. Причем пока фон Риббентроп еще паковал чемоданы в Лондоне, фон Нейрат заверял чехословацкого посланника в Берлине Войцеха Мастны, что события в Австрии не повлияли на германо-чешские отношения и Германия не имеет враждебных намерений по отношению к Чехословакии. Разумеется, это было ложью.

"Фон Нейрат, дипломат старой школы, который метал бисер своего опыта перед нацистами, руководил нацистской дипломатией в ранние годы, успокаивал опасения будущих жертв и, как имперский протектор Богемии и Моравии, укрепил позицию Германии для будущего нападения на Польшу", — отмечал в заключительной речи главный американский обвинитель Роберт Джексон.

От протектората к пенсии

Видимо, в благодарность за такие услуги Гитлер после раздела Чехословакии отправил фон Нейрата в Прагу. Тот стал первым имперским протектором (Reichsprotektor) Богемии и Моравии (так называлось то, что осталось от Чехии). Назначая дипломата старой школы, отмечал близкий соратник фюрера Альберт Шпеер, Гитлер хотел создать у британцев и французов впечатление, что опасаться нечего. Однако союзники не "повелись" на уловки и предоставили гарантии безопасности Польше, которая была следующей на очереди.

Поэтому рейхспротектор мог не стесняться в средствах. В Богемии и Моравии установился жестокий полицейский режим, описанный журналистом Юлиусом Фучиком в книге "Репортаж с петлей на шее". Нейрат активно насаждал Нюрнбергские расовые законы, подавлял независимую прессу, политические партии и профсоюзы, а также студенческие протесты. Вскоре после назначения Гитлер удостоил его Ордена Германского Орла, предназначенного для иностранцев (из немцев орден до этого получил только Риббентроп). Августовским декретом 1939 года Нейрат установил систему заложничества: документ предусматривал, что "ответственность за все акты саботажа несут не только отдельные лица, но и все чешское население".

Но всё-таки старый дипломат был недостаточно ретив в борьбе с чешским сопротивлением. Этим воспользовались нацистские спецслужбы, подготовившие доклад фюреру с критикой рейхспротектора.

В конце сентября 1941 года Гитлер вызвал к себе фон Нейрата и объявил, что его заместителем будет начальник Главного управления имперской безопасности (РСХА) Рейнхард Гейдрих. Нейрат, не желавший делиться властью с фанатичным и крайне жестким нацистом, подал в отставку. Но фюрер поступил хитрее — отправил фон Нейрата в "бессрочный отпуск" и назначил Гейдриха исполняющим обязанности рейхспротектора. Тот повел дела совсем иначе: в ход шли и репрессии против "подозрительных", и полное закрытие синагог, и отправка чешских евреев в концлагерь Терезиенштадт, и "замирение" рабочих, которым повысили зарплаты и улучшили питание.

После того, как 27 мая 1942 года бойцы чешского сопротивления смертельно ранили Гейдриха, новым и. о. рейхспротектора стал ветеран НСДАП Курт Далюге, однако фон Нейрат все равно сохранял формальную должность. Только 24 августа 1943 года Гитлер удовлетворил его просьбу об отставке и заменил другим бывшим министром — экс-главой МВД Вильгельмом Фриком.

Незадолго до того Нейрат получил к 70-летию 250 тысяч марок от фюрера. Несмотря на щедрый подарок, на пенсии он выражал недовольство политикой Третьего рейха, критиковал преследование Церкви и даже установил контакты с участниками "заговора генералов" 1944 года. Хотя с заговорщиками жестоко расправились, до фон Нейрата гестаповцы не дотянулись, и тот продолжал жить в родовом имении.

На террасе его дома были развешаны охотничьи трофеи — рожок и рога оленя с надписью: "Убит в ноябре 1940 года в Моравии". Выглядело это весьма зловеще: при Нейрате в Моравии расстреляли и замучили в концлагерях тысячи женщин и мужчин.

На скамье подсудимых

Размеренную жизнь завершили арест французскими оккупационными властями в мае 1945 года, а затем — Нюрнбергский процесс. Там Нейрату припомнили и службу гитлеровским министром, и роль в оккупации Чехословакии. Во время суда он несколько раз терял сознание, и врачам приходилось приводить его в чувство.

"Когда ему исполнилось 70 лет, — напомнил на процессе заместитель главного обвинителя от Великобритании Дэвид Максуэлл-Файф, представлявший доказательства индивидуальной ответственности фон Нейрата, — большинство немецких газет всячески восхваляли его многолетнюю деятельность в интересах нацистского режима. Эта деятельность (…) проходила в следующих двух направлениях:

1. Он представлял внутреннюю пятую колонну в консервативных политических кругах Германии. (...)

2. Его прежняя репутация как дипломата заставила общественное мнение за границей с трудом верить, что он может быть членом такого правительства, которое не выполняет своих обязательств и заверений. Для Гитлера было весьма важно, чтобы его собственное намерение нарушать все договоры и обязательства было скрыто как можно дольше. И для этой цели он нашел в подсудимом свое самое ловкое орудие".

Самому Нейрату не очень хотелось делать признания, рассказывала переводчица в межсоюзнической тюрьме Шпандау Маргарита Неручева. "Его ответы на прямые вопросы, как правило, были односложными: "Не помню", "Не знаю", "Не думаю", "Сомневаюсь" и т.д. — вспоминала она. — А главное, он старался переложить ответственность на тех, кого уже нет в живых. (...) На вопрос обвинителя: "Было ли ему известно о том, что евреев избивали, убивали, отрывали от семей, бросали в концентрационные лагеря, что их собственность уничтожали и распродавали ниже стоимости?" дипломат-преступник ответил:

"Я слышал, что их там избивают, но тогда евреев не убивали, хотя, может быть, какой-либо единичный случай и имел место"".

Он не признавал своей вины ни в разговорах с тюремным психологом, ни в беседах с другими подсудимыми — даже после самых шокирующих откровений Нюрнбергского процесса. И был предельно немногословен — даже в письмах жене из тюрьмы. Никто никогда не узнал, что на самом деле думал родовитый сановник фон Нейрат об истории Третьего рейха и роли, которую сам в ней сыграл. 

Источники:

Нейрат, Константин фон // Большая российская энциклопедия

Стенограмма Нюрнбергского процесса. Тома I, II, V / Перевод с английского и составление — Сергей Мирошниченко

Уильям Ширер. Взлёт и падение Третьего рейха

Дэвид Марк Гилберт. Нюрнбергский дневник

Эрнст фон Вайцзеккер. Посол Третьего рейха. Воспоминания немецкого дипломата

Маргарита Неручева. Сорок лет одиночества. Записки военной переводчицы

Annie Lacroix-Riz. Le Vatican, l’Europe et le Reich : de la Première Guerre mondiale à la guerre froide

Ann Tusa; John Tusa. The Nuremberg Trial